Садист широкого профиля.
Выбор
Рейтинг: G
Выбор
Строчки синего цвета очень ровно и легко ложатся на бумагу. В окно заглядывает яркое солнце, и его свет просачивается сквозь зеленую листву и гладит лицо сидящей за простым деревянным столом девушки. На вид ей лет шестнадцать. Русые волосы забраны в высокий хвост, перехвачены зеленой лентой. На плечи накинута кофта – все-таки осень, и из открытой форточки дует прохладой.
Разлинованная бумага покорно принимает в себя чернила. Штрихи складываются в буквы, буквы в слова, а слова в предложения. Девушка замирает над письмом, она легко улыбается сама себе и на короткое мгновение в её глазах мелькает воспоминание. Яркое и очень-очень приятное.
За спиной тикают старинные часы, и маятник ходит из стороны в сторону, отсчитывая минуты.
«Наверное, твое письмо до меня не дошло – у нас плохо работает почта… Знаешь, я совсем скоро поеду к тебе. Адрес у меня есть, и поэтому я смогу тебя найти. Я очень соскучилась, я помню, что ты рассказывал мне про Город и хочу увидеть все своими глазами (а мне точно разрешат?)…»
Конверт, новый, чуть похрустывающий. Его кромку не надо облизывать – теперь все иначе, просто снять защитную пленку и пригладить.
Очень аккуратно и внимательно девушка выводит адрес, который помнит наизусть, но она нет-нет, да сверяется с замусоленной уже бумажкой, на которой Олег карандашом написал: «г. Москва, улица…»
Потом целует письмо. Она не пользуется помадой – тем более дома, - но верит, что этот поцелуй он обязательно почувствует.
На почтамте пусто – небольшой городок, да что там, на самом деле, большая деревня, которая только несколько лет назад получила новый статус – и девушка старательно наклеивает марки по весу. Письмо обычное – заказное, как ей сказали, идет дольше – и поэтому оно падает в большой ящик с надписью: «выемка ежедневно в 14:00».
Завтра ровно в два часа письмо к Олегу начнет свой путь. Долгий, как девушке казалось, и трудный путь. Застегнув вязаную кофту, она окунается в осенний день и торопится домой, потому что через сорок минут придет с работы отец и ему нужно приготовить ужин…
- Владилена? Удивительное имя! – высокий и красивый парень улыбнулся, галантно поцеловав руку представившейся девушке. Румянец на щеках был наградой ему за безупречные манеры.
- Так назвал меня папа, - в ответ улыбнулась девушка, откладывая конспект в сторону. Она часто приходила сюда, скрываясь от знакомых лицо родного города. На лестнице же, недалеко от санатория, было тихо. И не было ничего удобнее сейчас, чем сидеть на нагретых солнцем каменных ступенях.
На самом деле Владилена не любила знакомиться на улице. Она вообще не любила с кем-то знакомиться. Общества школьных друзей хватало более чем. Но тут, словно что-то изменилось, когда высокий и красивый парень со странным зонтиком от солнца неслышно подошел сзади и тихо спросил, что она читает.
- Это химия, с подкурсов. Мне скоро поступать. – слова сорвались с губ сами собой, рассыпались звуками и оставили после себя ощущение, что жизнь теперь не будет прежней.
А потом они гуляли по огромному санаторному парку, ловили бабочек, что уже порхали над майскими цветами, пили сок, который продавала усталая женщина в синем чепце с полустёртой надписью «Ясеневый даритель». Новый знакомый Владилены оказался умным, приятным, бесконечно галантным собеседником. Девушка замирала, глядя на него из под ресниц, и изредка пыталась отстраниться и подумать: «что происходит?». Но отстраниться не получалось. Олег был сказочным принцем из далекой Москвы. Он уже поступил в хороший ВУЗ, был красив и уверен в себе. Он говорил ей ласковые слова, читал стихи – не свои, но очень хорошие, - осторожно держал под локоть, когда она шагала по бордюру и даже не делал попыток перевести общение в что-то интимное. Кроме приветственного поцелуя тыльной стороны ладони, Владилена за пять дней знакомства не ощутила на себя никакого давления.
До его отъезда оставалось ровно десять дней, когда он признался, что не такой, как все.
- Я умею делать небольшие чудеса, - тихо произнес Олег, когда они сидели и смотрели на опускающееся в море солнце. И в подтверждение своих слов сотворил прямо над Владиленой россыпь ярких звездочек, которые сложились в её имя.
Она взвизгнула – больше от счастья, нежели страха – и прижалась к его плечу. Получилось как-то очень легко и почти неосознанно. А когда она пришла в себя, Олег обнимал её за плечи и рисовал звездами строчки из стихов.
Тогда, под этими необычным светом она впервые сама потянулась к его губам, а он не стал мешкать и долго её целовал.
Они говорили снова и снова, они смеялись, когда он творил на ладони сценки, им же придуманные. Небольшие человечки раскланивались и танцевали, а Владилена, то и дело, спрашивала себя – готова ли она пойти дальше, чем поцелуи?
И уже на следующий день сочла себя готовой.
Постелью им служило покрывало, которое девушка прихватила с собой на пикник, а широкие стволы деревьев надежно скрыли от возможных посторонних взглядов.
Небо плыло облаками, когда Владилена кусала губы, чтобы не всхлипывать от боли. Ветер обдувал разгоряченное лицо Владилены, когда боль потихоньку ушла, оставив вместо себя робкое и неуверенное тепло.
Олег целовал её глаза, щеки. Олег обнимал её нежно, шептал на ухо ласковые слова, а она улыбалась ему в ответ, пряча в глубину души вопрос: «А что дальше?»
На оставшиеся девять дней Владилена забросила школу и подкурсы – «Учись, пожалуйста, учись. Я вряд ли смогу оплатить поступление…» - и все время проводила с Олегом. Он же был по-прежнему предупредителен, он внимательно слушал её, когда она делилась планами, он водил её в небольшое кафе при санатории, следил за вещами краем глаза, когда они купались в необычайно теплом море. Он стал для неё смыслом жизни и самым настоящим принцем, которого она встретила.
Поезд, отправляющийся вечером Владилена ненавидела всей душой. Олег казался расстроенным – нет, не так, он был расстроен – он держал в своих ладонях тонкие пальцы девушки, он сцеловывал соленые слезы и, в самый последний момент, написал на вырванном из блокнота листе свой адрес. И на втором таком же листе записал номер телефона Владилены.
Тот вечер впервые в жизни показался ей пустым. Раньше она никогда не замечала, что в её жизни чего-то не хватает. Она вечерами сидела над учебниками, она созванивалась с подругами, разговаривала с отцом или играла с ним в шахматы. Скучно не было.
А вот теперь Олег уехал и увез с собой всю её радость, все её счастье и способность улыбаться.
Фонари только-только включились и вокруг них стали собираться комары и мотыльки. Владилена медленно брела по знакомой дороге, на которой она знала каждый камень, вдыхала аромат цветущих деревьев – сладковатый, приторный – и даже не вытирала с разгоряченных плачем щёк слезы, которые теперь некому было осушить. Она по-прежнему не пробовала отстраниться и посмотреть со стороны на свою дикую, бешенную влюбленность. Казалось, она напрочь потеряла способность трезво мыслить, закрылась на пятнадцать дней в скорлупе уютного мирка, в котором есть Олег. А теперь, когда скорлупа треснула, она почувствовала себя только что родившимся цыпленком. Беззащитным, неуверенным в себе и безгранично одиноким.
Дома ждал отец. Он не стал ни о чем спрашивать, сам разогрел ужин, поставил на стол перед Владиленой большую чашку чая, и, покачав головой, ушел в свою комнату. Умудренный опытом, и понимающий гораздо больше, чем казалось со стороны, он, наверное, прекрасно знал, что сейчас переживает его дочь. Так же как и знал, что глупостей его русоволосая девочка не сделает. Она еще несколько дней будет смотреть опустевшим взглядом на окружающую действительность, а потом школа – выпускной класс, последний месяц перед экзаменами – поступление в ВУЗ, лето, - все это сделает первую любовь все более блеклым и все более теплым воспоминанием. И даже хорошо, что этот парень просто уехал, не бросил Владилену, не унизил. А расставание – оно на пользу. В жизни умение расставаться и терять пригодится.
Отец Владилены оказался прав. И она, бережно и аккуратно храня в сердце воспоминания об Олеге, тем не менее, ожила спустя неделю. Стала улыбаться, стала снова общаться с друзьями, торопиться на занятия, и три раза в неделю – когда отец приходил со смены и успевал за день выспаться – расставляла на шахматной доске фигуры. Тридцать две на шестидесяти четырех клетках.
Первое время она сомневалась в том, что сможет забыть Олега. Она написала ему с десяток писем, но никак не могла дойти до почты. Письма копились в верхнем ящике стола, пока в середине июля она не решилась отправить их все разом, даже не перечитывая.
Спустя неделю Владилена получила результаты экзаменов и тут же обрадовала отца по телефону. Она поступила.
Теперь ей предстояли три недели «отработки» в университете. Красить, мыть аудитории, парты, знакомиться с одногруппниками и доживать последние летние деньки в блаженном отдыхе от учебы.
Образ Олега стал стираться из памяти. Медленно, но верно, Владилена забывала черты его лица, слова, которые он говорил. Однако, самое яркое воспоминание никуда не исчезало – она во сне заново переживала ту ночь, когда Олег сказал, что он – маг.
Она и в сказки-то не верила, когда маленькой была. Она не верила в Деда Мороза, хотя отец очень старался создать для неё образ волшебного старика. Она в пять лет научилась читать и нашла старую книжку, в которой Дед Мороз представал не добрым стариком, а духом, повелевающим холодом, и легко убивающим людей. Она считала волшебство вымыслом.
Тем удивительнее для нее оказалось открытие того, что она может поверить в магию.
Но еще больше Владилену поражало другое: то, что она с головой окунулась в омут романтики. Она сама не ожидала от себя столь полного доверия к почти незнакомому человеку, не ожидала, что сумеет побороть извечный девичий страх перед болью и подарить Олегу себя. На улице, днем, на принесенном из дома покрывале. Все казалось сном не про неё, и тем чудеснее, было осознавать, что нет - про нее. И что она, именно она, действительно видела звезды, подчиняющиеся движениям Олега, чувствовала его ласковые поцелуи, плавала с ним в море, прогуливая школу.
Это было ново – словно в её душе открылась та часть, которая долгое время спала, а теперь оказалась разбужена и старалась, стремилась наверстать упущенное.
Владилена думала вечерами об Олеге, обо всем, что произошло два с лишком месяца назад и то, едва сдерживала слезы, то напротив, отстраненно сомневалась – было ли?
Звонок вечером пятнадцатого августа снова перевернул мир с ног на голову.
Звонил Олег.
В трубке раздавалось шипение и какие-то странные звуки – словно кто-то рядом сдерживал рыдания или смех. Олег спрашивал, помнит ли она его, а Владилена, по привычке, отвечала открыто и искренне. Она спросила, дошли ли письма, и Олег сказал, что дошли, что он прочитал их все, внимательно прочитал, и теперь решил позвонить, чтобы спросить, как она? Она отвечала, что очень скучает, и Олег, немного сдавленным голосом, говорил, что тоже. Потом он закончил разговор, быстро, сумбурно, словно его позвали или отвлекли, а Владилена так и осталась стоять в прихожей с телефонной трубкой в руках.
Она думала, что уже не помнит лицо Олега, она была уверена, что оно – во всех подробностях – уже не появится перед мысленным взором, но оказалась не права.
Разом, мгновенно, вспыхнули воспоминания: слова, запах, сильные руки. Вспыхнули и заново обожгли сердце болью.
Владилена в тот вечер закрылась в ванной комнате, долго смотрела на себя в зеркало, изучая русые волосы, голубые с прозеленью глаза, а потом набрала полную ванну и лежала в ней, заново переживая прозрачные майские дни.
Именно там, в пышной пене, в горячей воде, она приняла очень важное решение.
Через несколько недель её день рождения. Отец уже несколько лет подряд предпочитал дарить ей вместо подарка конверт с деньгами. И она покупала себе все, что хотела.
На этот раз, как только она получит деньги – она поедет в Москву.
Когда отец осторожно постучал в дверь и спросил все ли в порядке, Владилена ответила что теперь все замечательно.
«Адрес у меня есть, и поэтому я смогу тебя найти. Я очень соскучилась, я помню, что ты рассказывал мне про Город и хочу увидеть все своими глазами (а мне точно разрешат?), потому что мне действительно интересно посмотреть на таких же, как ты, магов. А еще мне интересно много ли их, и умеют ли они делать все, что умеешь ты?...»
Полная проводница в форменной одежде жалостливо посмотрела на Владилену, когда та спросила – нет ли свободных мест?
То, что в кассе билетов уже нет, девушка узнала десятью минутами раньше и корила себя за странную наивность. Впрочем, она ранее никогда не сталкивалась с необходимостью покупать билеты на поезд – если они с отцом куда-то ехали, то организационными вопросами занимался он, а ей оставалось приготовить еду и собрать вещи. И вот теперь, столкнувшись с неприятной действительностью, Владилена растерялась. Она уже была готова расплакаться перед кассой, когда кто-то проходящий мимо посоветовал спросить у проводниц.
Начала она с плацкартных вагонов. Узнав, что ей «до конца», женщины и мужчины в форменной одежде только разводили руками и говорили, что мест свободных нет. И снова нет. У купейных вагонов девушка замешкалась, а потом задала свой вопрос и там.
Вагон СВ. Единственный на весь состав, он оказался третьим по счету от головы поезда. Владилена несколько мгновений топталась на платформе, пока, наконец, уже сама проводница не выдержала и спросила, что нужно странной девушке. Услышав вопрос, она сначала назвала цену за место – цена оказалась почти равна сумме, которая была у Владилены – а потом, задумчиво сказала, что есть только одно свободное место.
То есть не свободное, а у одного пассажира два билета, и если он согласится взять её к себе… Но пассажир – мужчина, и подойдет ли это девушке?
Владилена кивнула, она уже была готова на все, лишь бы не возвращаться домой (а дома записка отцу, чтобы не волновался, потому что она ненадолго в Москву, она встретится с Олегом и обязательно вернется). Тогда проводница развернулась и направилась в глубину вагона, а Владилена, повинуясь какому-то странному чувству, мышкой скользнула за ней, прижимая к груди небольшую сумку, в которую сложила только самое необходимое.
Женщина остановилась у двери купе и постучала. Затем осторожно открыла дверь и Владилена, не удержавшись, заглянула во внутрь, через её плечо.
На проводницу и девушку за её плечом спокойно смотрел высокий, широкоплечий мужчина с темными глазами. Его губы чуть поджались в недовольстве, когда он увидел гостей, которые заставили его оторваться от чтения какого-то журнала. Проводница втиснулась в купе и закрыла за собой дверь.
Несколько томительных минут Владилена провела в мучительном ожидании, твердо решив про себя, что если не получится, то она возьмет билеты на любой следующий поезд и постарается успеть домой раньше отца, чтобы спрятать записку. За окном суетились провожающие, кто-то прощался, кто-то быстро докуривал сигарету – до отправки оставалось все меньше и меньше времени.
Дверь снова отъехала в сторону и, женщина в форме, довольно кивнув, сказала, что Владилена может располагаться, а с деньгами они разберутся позже.
Мужчина смерил девушку взглядом, и, внезапно встав, позвал проводницу обратно. Владилена замерла. На один удар сердца она была уверена, что он сейчас откажется пускать её в свое купе. Но слова о том, что раз второе место все равно его, то с девушки можно не брать полную стоимость услуг, заставили девушку встрепенуться. Она хотела было возразить, а потом поняла, что так лучше – ведь так у неё останутся деньги на обратную дорогу. Хотя бы немножко.
Женщина издала неопределенный звук, но возражать холеному пассажиру не решилась.
Примостив сумку на край дивана, Владилена села, и глубоко вздохнула. А потом подняла взгляд на своего попутчика:
- Спасибо вам! Мне правда очень-очень нужно было…
- Не за что, - ворчливо, и как-то недовольно ответил мужчина. Владилена испуганно замолчала. Некоторое время посидела не шевелясь, стараясь ничем не показывать, что она вообще здесь находится. И украдкой разглядывала незнакомца.
Мужчина, на вид лет сорок – в волосах седина, но она только придает лоска и мужественности. Аккуратная бородка. Волевое лицо, темные волосы и глаза. Дорогой – Владилена не разбиралась в одежде и брендах, но как-то сразу поняла, что именно дорогой, - костюм, отлично выглаженная сорочка, золотые запонки. Ухоженные руки, лицо…
- Ну, раз уж я вас выручил, быть может, вы представитесь?
И отвратительный характер в комплекте. Мысль промелькнула мгновенно, оставив после себя желание рассмеяться.
- Владилена. – улыбка сама скользнула на губы. А в груди – раз уже все так прекрасно получилось – разгоралось предвкушение завтрашнего вечера, и страх. А вдруг Олега она не найдет, а вдруг что-то будет не так?
- Любопытно, - проронил незнакомец, окидывая девушку заинтересованным взглядом. – А меня зовут Дмитрий. Можно просто, без отчества.
За окном проплывали сумеречные пейзажи, деревни, горы, леса. Иногда было видно море в закатном свете, но самый краешек.
За место проводница взяла с Владилены денег ровно вполовину меньше суммы, запрошенной в самом начале. Это привело девушку в отличное расположение духа, и она легко смогла отогнать все страхи, гнездившиеся в груди. Даже ужин – не домашний, как она привыкла, - показался сытным и очень вкусным.
Если бы Владилена была более безрассудна, она бы даже не думала возвращаться обратно, она бы уже нафантазировала себе, что они с Олегом будут жить «долго и счастливо». Она бы сейчас говорила себе, что начинает путь в новую жизнь, что этот поезд привезет её в будущее, которого у неё могло и не быть в провинциальном приморском городке. Но здоровый прагматизм, именно тот, который уже не раз советовал забыть Олега и сейчас не позволял уподобиться тысячам наивных девушек, ищущих в столице светлого будущего.
А еще Владилена знала, что там, в Москве есть загадочный Город, где можно встретить магов, подобных Олегу. Где можно творить чудеса движением руки и создавать маленьких существ в ладонях. И это, гораздо более чем что-либо другое, позволяло ей не ждать от своей поездки многого. И это же не позволило отказаться от авантюры – сбежать из дома, прогулять лекции в институте, потратить все деньги – и забыть об Олеге.
Не зная, куда себя деть, Владилена сначала просто смотрела в окно, и продолжала украдкой поглядывать на углубившегося в чтение Дмитрия. Он до этого быстро поел, изучая какую-то статью в журнале, затем устроился удобнее на своем диване и не обращал на девушку никакого внимания. А она, как могла, способствовала тому, чтобы её спутник и дальше не ощущал её присутствия. Трогать что-либо она не хотела – пульт управления от телевизора, висящего над окном, и какие-то кнопки с подписями вызывали странное чувство из давно забытого детства: «Не тронь, сломаешь!».
- Ну, что ж, раз нам с вами еще сутки ехать в одном купе, то, быть может, стоит хотя бы поговорить? – тон Дмитрия, по-прежнему ворчливый заставил Владилену вздрогнуть. Почти те же слова, что попутчик произносил ранее. Почти приказ, замаскированный под вопрос. – Поделитесь, почему вы так торопились на этот поезд?
Девушка пожала плечами, чуть закусила нижнюю губу, раздумывая, стоит ли откровенничать, а потом решилась:
- Я еду к своему парню.
- И что, совсем до конца? В Москву?
Почему Владилене становилось не по себе от взгляда Дмитрия, она понять не могла. Что заставляло её терять дар речи, едва он задавал вопрос – тоже оставалось загадкой. Словно этот человек и без того, без всяких ненужных уточнений, знал о ней все. А спрашивал только из вежливости - чтобы получить подтверждение своим мыслям.
- Да, в Москву. Он оттуда.
Удивительно, но следующую фразу Владилена даже и не думала говорить. Она опомнилась только тогда, когда слова прозвучали, повисли в полутишине купе, и остались послевкусием на языке:
- Мы с ним познакомились в мае и я его люблю.
Тяжесть откровения на короткое мгновение оглушила Владилену. Она же никому не рассказывала об Олеге. Совсем никому. Она бережно хранила свою тайну, лишь только однажды, в самом начале, проговорившись отцу. Но тот сделал вид, что он ничего не слышал, позволив дочери самой решить, продолжать или нет случайно начатую фразу. Она тогда промолчала.
Было что-то волнующее в том, что она молча влюбилась и так же молча терпела боль одиночества.
- Любишь? Это серьезно, - без тени улыбки прокомментировал Дмитрий и, сложив руки на столике, внимательно посмотрел на Владилену, - Расскажи мне о нем, пожалуйста. Как вы познакомились?
- В санатории, там недалеко есть лестница… - тайна Владилены перестала быть тайной. Она, уже не сдерживаясь, почувствовав внимание и искренний интерес, принялась рассказывать о тех днях, что провела вместе с Олегом. И оказалось, что она помнит все до мельчайших деталей. Первый, второй, третий день, и дальше, каждый новый, наполненный какими-то своими событиями. Она рассказала о том, что они видели, куда ходили наслаждаться природой, а где сидели и смотрели на проходящих мимо людей.
- … А потом он сказал, что не такой как все и зажег звезды! - Владилена резко замолчала, оборвала себя на полуслове, остро осознавая, что выдала секрет Олега. Чужой секрет. И, хотя Олег не просил её молчать, она сама интуитивно чувствовала, что «не таким как все» лучше ничего не говорить о себе другим людям.
- Зажег звезды? – заинтересованность Дмитрия стала отчетливо понятна девушке. Он оставил свой недовольный тон, он подался вперед, чтобы теперь, после того как услышал то, что оказалось тайной, не пропустить ни единого слова.
- Ну, это просто метафора, я не имею в виду…
- Он не такой как все, он умеет делать звезды? И, наверное, не только их, правда?
Владилена не умела врать. Совсем. И поэтому, поняв, что её попытка провалилась, она согласно кивнула.
- Правда. И он сказал, что в Городе есть еще такие же, как он. В Москве… - тихо добавила она, и осознала, что сказанное ею звучит как бред. Но Дмитрий кивнул, соглашаясь, словно он тоже знал неведомую тайну, и девушка замолчала. Отличное настроение улетучилось в одно мгновение, оставив после себя только тень – неясную, зыбкую.
- А что еще он рассказал про «Город»?
Поезд слегка дернулся, перед тем как снова тронуться в путь, оставив позади очередную платформу небольшого вокзала. Владилена продолжала молчать, не понимая, что стоит сейчас говорить, а что – нет.
- Владилена, почему ты думаешь, что я не знаю о чем речь? – голос Дмитрия, удивительно мягкий и вкрадчивый заставил её широко распахнуть глаза в немом удивлении. – Хотя, мне более интересно, почему о Тайном Городе тебе рассказал только этот мальчик. Как его там зовут?
- Олег, - беззвучно ответила Владилена, ничего не понимая. – А кто мне должен был рассказать?
- Хотя, возможно, они правы – ты все равно живешь здесь, а не в Москве, ты даже не знаешь о себе ничего, поэтому действительно лучше было думать, что ты – такая же, как все.
Дмитрий говорил это скорее себе, нежели девушке. Но она не смогла не переспросить, потому что чувствовала, понимала, что это очень важно. Странное предвкушение захватило её целиком:
- О чем вы, Дмитрий? Кто не сказал?
- Кто твои родители? – проигнорировав вопросы, и вернувшись к недовольному тону, цепкий взгляд темных глаз Дмитрия не позволил девушке не ответить.
- Отец работает на складе, а мама умерла при родах. Я её не видела никогда. Только на фотографии.
- Как её звали?
- Заривласта. – к горлу подступил комок, так было всегда, когда Владилена вспоминала о матери. Почему – она сама не смогла бы никому объяснить. Она знала о матери только по рассказам отца, а тот говорил мало, с какой-то затаенной обидой:
- Почему вы спрашиваете об этом? При чем тут Город и Олег?
Кончики пальцев оказались очень холодными, когда Владилена сжала руку в кулак. Ногти – аккуратные, достаточно коротко подстриженные - впились в ладонь и это болевое ощущение заставило девушку собраться с силами.
- Ты уверена, что ты хочешь это знать? – Дмитрий достал из своей небольшой кожаной сумки плоскую фляжку и сделал хороший глоток. Вытер губы салфеткой, что лежала на столе.
- Уверена.
- Мне придется начать издалека, иначе ты совсем запутаешься – Дмитрий не спрашивал, а просто проинформировал Владилену, а она в ответ только кивнула. Сердце сжалось от очень нехорошего предчувствия.
- В Москве живут не только люди…
С каждым прошедшим мгновением, с каждым ударом сердца Владилене открывалось невероятное. Она сначала хотела остановить Дмитрия, попросить замолчать, если нужно – закричать, чтобы он перестал, потому что, то, что он говорил, не могло быть правдой. Это было слишком странно для правды. И слишком страшно.
Мир, совершенно чужой, построенный на сложных отношениях, на взаимной вражде между разными расами. Мир, где жизнь большинства – разменная монета и если не повезет, люди – простые обычные люди, презрительно называемые челами, могут оказаться на линии чужого магического огня. Мир, которым управляет Кодекс. И этот Кодекс регламентирует только переход собственности из рук в руки – не более.
Мир предательства, интриг, лжи. Отвратительный мир, в котором чудеса магии тесно переплетаются с подлостью.
- Я сам родился в Москве и уехал оттуда, как только мне надоели распри Тайного Города, надоели все эти нелюди. Да и вообще, в Москве слишком много всех. Челов, не челов... Им всем всегда что-то надо, они торопятся жить, торопятся убить, чтобы самим не «сыграть в ящик»!
Еще один глоток из фляжки и Дмитрий на мгновение замолчал. На наручных часах Владилены стрелки указали на полночь.
- Но при чем здесь моя мать? – этот вопрос девушка хотела задать уже давно, но не рискнула перебить попутчика. Да и слишком увлекательным и одновременно отталкивающим был его рассказ.
- Я знаю её. Встречался лет десять назад по надобности.
- Как… десять лет… - голос неожиданно сел и Владилена не сумела закончить фразу. Она хотела возразить, что мама мертва, что нет, все это ложь – зачем только? – ложь и фантазия Дмитрия, но уже чувствовала. Уже твердо знала в глубине души – правда. Всё это горькая и отвратительная правда, - Но почему?
- Фата Заривласта. Молодая, подающая надежды. Связавшаяся с челом-наемником. Случилось это семнадцать лет назад, и как-то информация просочилась наружу. Даже не так удивительно, что люда выбрала в любовники чела, если бы не одно «но». Фата забеременела. Это был скандал локального масштаба, но говорили о нем многие. Она бы еще вышла замуж за этого чела!
Слезы кипятком обожгли щеку, но остановить Дмитрия Владилена не смогла. Она хотела бы прекратить этот разговор, но вдруг сейчас окажется, что мужчина ошибается. Вдруг выяснится какая-то подробность, которая позволит думать, что это не про неё история.
- Фата заявила, что выносит ребенка, но отдаст отцу, после чего выйдет замуж за дружинника Измайловского домена. Дружинник этот уже давно в неё был влюблен, и ему было плевать на то, что Заривласта родит полукровку. Через некоторое время прошел еще один слух, о том, что фата потеряла ребенка и теперь просто отдыхает. Свадьбу назначили на сентябрь. А потом и сыграли.
- Но тогда…
- Только ребенка фата выносила, потому что об этом её просил тот самый наемник-чел, согласившийся забрать младенца и уехать с ним далеко из Тайного Города.
- Откуда вы знаете? – надежда легким мотыльком зародилась в сердце еще при словах, что та женщина потеряла ребенка и Владилена не собиралась отпускать её так просто.
- Заривласта тогда обратилась ко мне с вопросом, что будет, если она избавится от ребенка. Эрлийцы давали гарантию того, что со здоровьем фаты будет все в порядке, но мне платят не за обнадеживание, а за правду. А правда была в том, что если бы фата убила ребенка, она бы, конечно не потеряла здоровье, но тот наемник-чел её бы убил.
Владилена молчала. На языке вертелись тысячи вопросов, но задала она самый простой:
- Что вы здесь делаете? Вы специально все это подстроили?
Дмитрий расхохотался. Смеялся он громко, заразительно, и этот смех вызвал у девушки прилив отчаянной злости:
- Я знаю, зачем вам это!
- Зачем? – продолжая смеяться, спросил Дмитрий, и, не дожидаясь ответа Владилены, продолжил, - Я просто люблю отдыхать где-нибудь в тихом месте. А здесь хороший санаторий, почти нет приезжих, да и с этим городом у меня воспоминания связаны.
- А в Москву зачем едете? Вы же уехали оттуда!
- Проще через Москву домой лететь, нежели искать аэропорт поблизости от этого райского уголка. – Дмитрий был великодушен, прекрасно видя, в каком состоянии сейчас находится Владилена. Он протянул девушке свою фляжку.
Она сделала глоток. Закашлялась – коньяк обжег горло до такой степени, что на глазах выступили слезы. Одновременно с этим Владилена поняла, что успокоилась. Только где-то в районе солнечного сплетения поселилась тупая противная боль.
На очередной станции тем временем объявили прибытие их поезда. Владилена посмотрела в окно на спешащих людей и глубоко вздохнула.
Время остановилось. Поезд оказался миром-в-себе. То, что было позади: дом, отец, воспоминания об Олеге, и то, что ждало впереди: Москва, поиск дома по адресу, чужой невидимый мир, - все это казалось далеким, не важным, не нужным. И только это купе с двумя удобными диванами, этот тяжелый, странный разговор, эта фляжка, которая прохладой металла касается пальцев, - важно только это. А потому, не стоит задумываться, лучше воспользоваться шансом спросить, узнать, понять.
И Владилена, осторожно, как канатоходец на натянутой веревке, «шагнула» вперед. Задала следующий вопрос, интуитивно понимая, что вслед за ответом последуют болезненные открытия. Но азарт, просыпающийся всегда во время учебы, во время процесса познания, не оставил выбора.
- А вы тоже маг?
- Да, но я занимаюсь предсказаниями. Я хорошо вижу будущее.
- Что меня там ждет? - на данный момент, ответ на этот вопрос представлялся девушке самым важным из всего многообразия информации. Потому что она все еще хотела увидеть Олега, услышать его голос и понять, что даже там, в мире, где нет места полукровкам, есть что-то хорошее.
Дмитрий не сразу ответил. Он склонил голову на бок, очень внимательно смотря на покрасневшее от переживаний лицо Владилены, а потом медленно, тщательно проговаривая каждое слово, произнес:
- Я не работаю бесплатно. Но ты мне чем-то нравишься, так что считай, что тебе исключительно повезло.
Владилена испуганно молчала. Она ощутила странное покалывание ладоней, воздух вокруг как будто стал гуще и темнее.
- Ты уверена, что хочешь это знать? Тебя в Тайном Городе не ждет ничего хорошего.
Девушка кивнула, а потом, спохватившись, подтвердила:
- Хочу.
- Твой мальчик, этот чел Олег. Он тебя обманет. Ты для него – развлечение и поэтому он решит тебя напоить и «поделиться» тобой с друзьями…
- Как? – Владилена сначала не поняла, смысл слова «поделиться», а потом вспыхнула от пришедшей в голову догадки.
- Не перебивай!
- Хватит! – девушка закрыла ладонями уши. Дмитрий замолчал. Владилена легла на диван и отвернулась к стене. Спустя несколько минут она глухо пожелала Дмитрию спокойной ночи, и предсказатель выключил в купе свет.
В груди разрасталась обида.
Город. Олег. Магия.
Предательство и подлость. Развлечения и игры, в которых сжирается все хорошее, что когда-то могло быть в людях. От яркой злости и глухой тоски покалывало пальцы рук. Владилена кусала в кровь губы, чтобы не рыдать в голос, она вытирала о подушку слезы, она была готова кричать от боли, что поселилась просто везде.
Она вспоминала все, что услышала и увидела. Она вспоминала Олега, его звонок и поняла, что да – это действительно кто-то едва сдерживал смех, пока она, окрыленная тем, что Олег ей звонит, говорила в трубку, что скучает по его рукам. Владилена ругала себя: ругала за наивность, ругала за то, что поддалась этому чарующему голосу, за то, что бросилась в омут с головой. Она не находила себе оправдания и совершенно не знала, что делать дальше.
Девушка свернулась калачиком, натянула на себя одеяло и постаралась спрятаться от всего этого мира. И того, что в поезде, и того, что за поездом. И еще сильнее её хотелось спрятаться от того мира, в который поезд её вез.
- … Стоянка поезда три минуты.
Край рассветного солнца выглянул из-за облаков и на короткое мгновение заглянул в купе. Луч света скользнул по столику, сложенному журналу, стакану в металлическом подстаканнике.
Владилена подскочила с места в одно мгновение. Стараясь не разбудить спящего Дмитрия, схватила, так и не убранную, под диванчик сумку и выскочила в освещенный коридор.
Предсказатель открыл глаза. Затем сел и выглянул в окно, успев увидеть, как русоволосая девушка скрывается в здании вокзала, где – наверняка – есть круглосуточная касса и продают билеты обратного направления.
Дмитрий усмехнулся, потер пальцами подбородок и, скользнул в глубину разума, туда, где он видел линии вероятностей. Выделил одну, что уже начинала таять - медленно и нехотя. Вспомнил лицо Владилены, этой красивой девушки, которая теперь уже никогда не станет сильным и уверенным в себе магом, никогда в порыве мести не начнет искать таких же как она презираемых Тайным Городом полукровок, не начнет убивать несостоявшихся насильников и маскировать их смерть под самоубийство. Предсказатель изучал по памяти лицо с большими, с прозеленью глазами, и ловил себя на мысли, что лишил Тайный Город талантливого зачинщика гонений на челов-магов, который на несколько лет превратил бы в ад улицы Москвы. В персональный ад для всех, кто является чистокровным челом и умеет использовать свою силу.
Но, выбор в жизни – такой как этот – можно сделать лишь однажды. И Владилена, осознав, что ей придется изменяться, чтобы выжить, решила, что игра не стоит свеч. Она сама сделала этот выбор.
Предсказатель лег обратно, устроился поудобнее, и закрыл глаза.
Ну, или почти сама.
Рейтинг: G
Выбор
Строчки синего цвета очень ровно и легко ложатся на бумагу. В окно заглядывает яркое солнце, и его свет просачивается сквозь зеленую листву и гладит лицо сидящей за простым деревянным столом девушки. На вид ей лет шестнадцать. Русые волосы забраны в высокий хвост, перехвачены зеленой лентой. На плечи накинута кофта – все-таки осень, и из открытой форточки дует прохладой.
Разлинованная бумага покорно принимает в себя чернила. Штрихи складываются в буквы, буквы в слова, а слова в предложения. Девушка замирает над письмом, она легко улыбается сама себе и на короткое мгновение в её глазах мелькает воспоминание. Яркое и очень-очень приятное.
За спиной тикают старинные часы, и маятник ходит из стороны в сторону, отсчитывая минуты.
«Наверное, твое письмо до меня не дошло – у нас плохо работает почта… Знаешь, я совсем скоро поеду к тебе. Адрес у меня есть, и поэтому я смогу тебя найти. Я очень соскучилась, я помню, что ты рассказывал мне про Город и хочу увидеть все своими глазами (а мне точно разрешат?)…»
Конверт, новый, чуть похрустывающий. Его кромку не надо облизывать – теперь все иначе, просто снять защитную пленку и пригладить.
Очень аккуратно и внимательно девушка выводит адрес, который помнит наизусть, но она нет-нет, да сверяется с замусоленной уже бумажкой, на которой Олег карандашом написал: «г. Москва, улица…»
Потом целует письмо. Она не пользуется помадой – тем более дома, - но верит, что этот поцелуй он обязательно почувствует.
На почтамте пусто – небольшой городок, да что там, на самом деле, большая деревня, которая только несколько лет назад получила новый статус – и девушка старательно наклеивает марки по весу. Письмо обычное – заказное, как ей сказали, идет дольше – и поэтому оно падает в большой ящик с надписью: «выемка ежедневно в 14:00».
Завтра ровно в два часа письмо к Олегу начнет свой путь. Долгий, как девушке казалось, и трудный путь. Застегнув вязаную кофту, она окунается в осенний день и торопится домой, потому что через сорок минут придет с работы отец и ему нужно приготовить ужин…
- Владилена? Удивительное имя! – высокий и красивый парень улыбнулся, галантно поцеловав руку представившейся девушке. Румянец на щеках был наградой ему за безупречные манеры.
- Так назвал меня папа, - в ответ улыбнулась девушка, откладывая конспект в сторону. Она часто приходила сюда, скрываясь от знакомых лицо родного города. На лестнице же, недалеко от санатория, было тихо. И не было ничего удобнее сейчас, чем сидеть на нагретых солнцем каменных ступенях.
На самом деле Владилена не любила знакомиться на улице. Она вообще не любила с кем-то знакомиться. Общества школьных друзей хватало более чем. Но тут, словно что-то изменилось, когда высокий и красивый парень со странным зонтиком от солнца неслышно подошел сзади и тихо спросил, что она читает.
- Это химия, с подкурсов. Мне скоро поступать. – слова сорвались с губ сами собой, рассыпались звуками и оставили после себя ощущение, что жизнь теперь не будет прежней.
А потом они гуляли по огромному санаторному парку, ловили бабочек, что уже порхали над майскими цветами, пили сок, который продавала усталая женщина в синем чепце с полустёртой надписью «Ясеневый даритель». Новый знакомый Владилены оказался умным, приятным, бесконечно галантным собеседником. Девушка замирала, глядя на него из под ресниц, и изредка пыталась отстраниться и подумать: «что происходит?». Но отстраниться не получалось. Олег был сказочным принцем из далекой Москвы. Он уже поступил в хороший ВУЗ, был красив и уверен в себе. Он говорил ей ласковые слова, читал стихи – не свои, но очень хорошие, - осторожно держал под локоть, когда она шагала по бордюру и даже не делал попыток перевести общение в что-то интимное. Кроме приветственного поцелуя тыльной стороны ладони, Владилена за пять дней знакомства не ощутила на себя никакого давления.
До его отъезда оставалось ровно десять дней, когда он признался, что не такой, как все.
- Я умею делать небольшие чудеса, - тихо произнес Олег, когда они сидели и смотрели на опускающееся в море солнце. И в подтверждение своих слов сотворил прямо над Владиленой россыпь ярких звездочек, которые сложились в её имя.
Она взвизгнула – больше от счастья, нежели страха – и прижалась к его плечу. Получилось как-то очень легко и почти неосознанно. А когда она пришла в себя, Олег обнимал её за плечи и рисовал звездами строчки из стихов.
Тогда, под этими необычным светом она впервые сама потянулась к его губам, а он не стал мешкать и долго её целовал.
Они говорили снова и снова, они смеялись, когда он творил на ладони сценки, им же придуманные. Небольшие человечки раскланивались и танцевали, а Владилена, то и дело, спрашивала себя – готова ли она пойти дальше, чем поцелуи?
И уже на следующий день сочла себя готовой.
Постелью им служило покрывало, которое девушка прихватила с собой на пикник, а широкие стволы деревьев надежно скрыли от возможных посторонних взглядов.
Небо плыло облаками, когда Владилена кусала губы, чтобы не всхлипывать от боли. Ветер обдувал разгоряченное лицо Владилены, когда боль потихоньку ушла, оставив вместо себя робкое и неуверенное тепло.
Олег целовал её глаза, щеки. Олег обнимал её нежно, шептал на ухо ласковые слова, а она улыбалась ему в ответ, пряча в глубину души вопрос: «А что дальше?»
На оставшиеся девять дней Владилена забросила школу и подкурсы – «Учись, пожалуйста, учись. Я вряд ли смогу оплатить поступление…» - и все время проводила с Олегом. Он же был по-прежнему предупредителен, он внимательно слушал её, когда она делилась планами, он водил её в небольшое кафе при санатории, следил за вещами краем глаза, когда они купались в необычайно теплом море. Он стал для неё смыслом жизни и самым настоящим принцем, которого она встретила.
Поезд, отправляющийся вечером Владилена ненавидела всей душой. Олег казался расстроенным – нет, не так, он был расстроен – он держал в своих ладонях тонкие пальцы девушки, он сцеловывал соленые слезы и, в самый последний момент, написал на вырванном из блокнота листе свой адрес. И на втором таком же листе записал номер телефона Владилены.
Тот вечер впервые в жизни показался ей пустым. Раньше она никогда не замечала, что в её жизни чего-то не хватает. Она вечерами сидела над учебниками, она созванивалась с подругами, разговаривала с отцом или играла с ним в шахматы. Скучно не было.
А вот теперь Олег уехал и увез с собой всю её радость, все её счастье и способность улыбаться.
Фонари только-только включились и вокруг них стали собираться комары и мотыльки. Владилена медленно брела по знакомой дороге, на которой она знала каждый камень, вдыхала аромат цветущих деревьев – сладковатый, приторный – и даже не вытирала с разгоряченных плачем щёк слезы, которые теперь некому было осушить. Она по-прежнему не пробовала отстраниться и посмотреть со стороны на свою дикую, бешенную влюбленность. Казалось, она напрочь потеряла способность трезво мыслить, закрылась на пятнадцать дней в скорлупе уютного мирка, в котором есть Олег. А теперь, когда скорлупа треснула, она почувствовала себя только что родившимся цыпленком. Беззащитным, неуверенным в себе и безгранично одиноким.
Дома ждал отец. Он не стал ни о чем спрашивать, сам разогрел ужин, поставил на стол перед Владиленой большую чашку чая, и, покачав головой, ушел в свою комнату. Умудренный опытом, и понимающий гораздо больше, чем казалось со стороны, он, наверное, прекрасно знал, что сейчас переживает его дочь. Так же как и знал, что глупостей его русоволосая девочка не сделает. Она еще несколько дней будет смотреть опустевшим взглядом на окружающую действительность, а потом школа – выпускной класс, последний месяц перед экзаменами – поступление в ВУЗ, лето, - все это сделает первую любовь все более блеклым и все более теплым воспоминанием. И даже хорошо, что этот парень просто уехал, не бросил Владилену, не унизил. А расставание – оно на пользу. В жизни умение расставаться и терять пригодится.
Отец Владилены оказался прав. И она, бережно и аккуратно храня в сердце воспоминания об Олеге, тем не менее, ожила спустя неделю. Стала улыбаться, стала снова общаться с друзьями, торопиться на занятия, и три раза в неделю – когда отец приходил со смены и успевал за день выспаться – расставляла на шахматной доске фигуры. Тридцать две на шестидесяти четырех клетках.
Первое время она сомневалась в том, что сможет забыть Олега. Она написала ему с десяток писем, но никак не могла дойти до почты. Письма копились в верхнем ящике стола, пока в середине июля она не решилась отправить их все разом, даже не перечитывая.
Спустя неделю Владилена получила результаты экзаменов и тут же обрадовала отца по телефону. Она поступила.
Теперь ей предстояли три недели «отработки» в университете. Красить, мыть аудитории, парты, знакомиться с одногруппниками и доживать последние летние деньки в блаженном отдыхе от учебы.
Образ Олега стал стираться из памяти. Медленно, но верно, Владилена забывала черты его лица, слова, которые он говорил. Однако, самое яркое воспоминание никуда не исчезало – она во сне заново переживала ту ночь, когда Олег сказал, что он – маг.
Она и в сказки-то не верила, когда маленькой была. Она не верила в Деда Мороза, хотя отец очень старался создать для неё образ волшебного старика. Она в пять лет научилась читать и нашла старую книжку, в которой Дед Мороз представал не добрым стариком, а духом, повелевающим холодом, и легко убивающим людей. Она считала волшебство вымыслом.
Тем удивительнее для нее оказалось открытие того, что она может поверить в магию.
Но еще больше Владилену поражало другое: то, что она с головой окунулась в омут романтики. Она сама не ожидала от себя столь полного доверия к почти незнакомому человеку, не ожидала, что сумеет побороть извечный девичий страх перед болью и подарить Олегу себя. На улице, днем, на принесенном из дома покрывале. Все казалось сном не про неё, и тем чудеснее, было осознавать, что нет - про нее. И что она, именно она, действительно видела звезды, подчиняющиеся движениям Олега, чувствовала его ласковые поцелуи, плавала с ним в море, прогуливая школу.
Это было ново – словно в её душе открылась та часть, которая долгое время спала, а теперь оказалась разбужена и старалась, стремилась наверстать упущенное.
Владилена думала вечерами об Олеге, обо всем, что произошло два с лишком месяца назад и то, едва сдерживала слезы, то напротив, отстраненно сомневалась – было ли?
Звонок вечером пятнадцатого августа снова перевернул мир с ног на голову.
Звонил Олег.
В трубке раздавалось шипение и какие-то странные звуки – словно кто-то рядом сдерживал рыдания или смех. Олег спрашивал, помнит ли она его, а Владилена, по привычке, отвечала открыто и искренне. Она спросила, дошли ли письма, и Олег сказал, что дошли, что он прочитал их все, внимательно прочитал, и теперь решил позвонить, чтобы спросить, как она? Она отвечала, что очень скучает, и Олег, немного сдавленным голосом, говорил, что тоже. Потом он закончил разговор, быстро, сумбурно, словно его позвали или отвлекли, а Владилена так и осталась стоять в прихожей с телефонной трубкой в руках.
Она думала, что уже не помнит лицо Олега, она была уверена, что оно – во всех подробностях – уже не появится перед мысленным взором, но оказалась не права.
Разом, мгновенно, вспыхнули воспоминания: слова, запах, сильные руки. Вспыхнули и заново обожгли сердце болью.
Владилена в тот вечер закрылась в ванной комнате, долго смотрела на себя в зеркало, изучая русые волосы, голубые с прозеленью глаза, а потом набрала полную ванну и лежала в ней, заново переживая прозрачные майские дни.
Именно там, в пышной пене, в горячей воде, она приняла очень важное решение.
Через несколько недель её день рождения. Отец уже несколько лет подряд предпочитал дарить ей вместо подарка конверт с деньгами. И она покупала себе все, что хотела.
На этот раз, как только она получит деньги – она поедет в Москву.
Когда отец осторожно постучал в дверь и спросил все ли в порядке, Владилена ответила что теперь все замечательно.
«Адрес у меня есть, и поэтому я смогу тебя найти. Я очень соскучилась, я помню, что ты рассказывал мне про Город и хочу увидеть все своими глазами (а мне точно разрешат?), потому что мне действительно интересно посмотреть на таких же, как ты, магов. А еще мне интересно много ли их, и умеют ли они делать все, что умеешь ты?...»
Полная проводница в форменной одежде жалостливо посмотрела на Владилену, когда та спросила – нет ли свободных мест?
То, что в кассе билетов уже нет, девушка узнала десятью минутами раньше и корила себя за странную наивность. Впрочем, она ранее никогда не сталкивалась с необходимостью покупать билеты на поезд – если они с отцом куда-то ехали, то организационными вопросами занимался он, а ей оставалось приготовить еду и собрать вещи. И вот теперь, столкнувшись с неприятной действительностью, Владилена растерялась. Она уже была готова расплакаться перед кассой, когда кто-то проходящий мимо посоветовал спросить у проводниц.
Начала она с плацкартных вагонов. Узнав, что ей «до конца», женщины и мужчины в форменной одежде только разводили руками и говорили, что мест свободных нет. И снова нет. У купейных вагонов девушка замешкалась, а потом задала свой вопрос и там.
Вагон СВ. Единственный на весь состав, он оказался третьим по счету от головы поезда. Владилена несколько мгновений топталась на платформе, пока, наконец, уже сама проводница не выдержала и спросила, что нужно странной девушке. Услышав вопрос, она сначала назвала цену за место – цена оказалась почти равна сумме, которая была у Владилены – а потом, задумчиво сказала, что есть только одно свободное место.
То есть не свободное, а у одного пассажира два билета, и если он согласится взять её к себе… Но пассажир – мужчина, и подойдет ли это девушке?
Владилена кивнула, она уже была готова на все, лишь бы не возвращаться домой (а дома записка отцу, чтобы не волновался, потому что она ненадолго в Москву, она встретится с Олегом и обязательно вернется). Тогда проводница развернулась и направилась в глубину вагона, а Владилена, повинуясь какому-то странному чувству, мышкой скользнула за ней, прижимая к груди небольшую сумку, в которую сложила только самое необходимое.
Женщина остановилась у двери купе и постучала. Затем осторожно открыла дверь и Владилена, не удержавшись, заглянула во внутрь, через её плечо.
На проводницу и девушку за её плечом спокойно смотрел высокий, широкоплечий мужчина с темными глазами. Его губы чуть поджались в недовольстве, когда он увидел гостей, которые заставили его оторваться от чтения какого-то журнала. Проводница втиснулась в купе и закрыла за собой дверь.
Несколько томительных минут Владилена провела в мучительном ожидании, твердо решив про себя, что если не получится, то она возьмет билеты на любой следующий поезд и постарается успеть домой раньше отца, чтобы спрятать записку. За окном суетились провожающие, кто-то прощался, кто-то быстро докуривал сигарету – до отправки оставалось все меньше и меньше времени.
Дверь снова отъехала в сторону и, женщина в форме, довольно кивнув, сказала, что Владилена может располагаться, а с деньгами они разберутся позже.
Мужчина смерил девушку взглядом, и, внезапно встав, позвал проводницу обратно. Владилена замерла. На один удар сердца она была уверена, что он сейчас откажется пускать её в свое купе. Но слова о том, что раз второе место все равно его, то с девушки можно не брать полную стоимость услуг, заставили девушку встрепенуться. Она хотела было возразить, а потом поняла, что так лучше – ведь так у неё останутся деньги на обратную дорогу. Хотя бы немножко.
Женщина издала неопределенный звук, но возражать холеному пассажиру не решилась.
Примостив сумку на край дивана, Владилена села, и глубоко вздохнула. А потом подняла взгляд на своего попутчика:
- Спасибо вам! Мне правда очень-очень нужно было…
- Не за что, - ворчливо, и как-то недовольно ответил мужчина. Владилена испуганно замолчала. Некоторое время посидела не шевелясь, стараясь ничем не показывать, что она вообще здесь находится. И украдкой разглядывала незнакомца.
Мужчина, на вид лет сорок – в волосах седина, но она только придает лоска и мужественности. Аккуратная бородка. Волевое лицо, темные волосы и глаза. Дорогой – Владилена не разбиралась в одежде и брендах, но как-то сразу поняла, что именно дорогой, - костюм, отлично выглаженная сорочка, золотые запонки. Ухоженные руки, лицо…
- Ну, раз уж я вас выручил, быть может, вы представитесь?
И отвратительный характер в комплекте. Мысль промелькнула мгновенно, оставив после себя желание рассмеяться.
- Владилена. – улыбка сама скользнула на губы. А в груди – раз уже все так прекрасно получилось – разгоралось предвкушение завтрашнего вечера, и страх. А вдруг Олега она не найдет, а вдруг что-то будет не так?
- Любопытно, - проронил незнакомец, окидывая девушку заинтересованным взглядом. – А меня зовут Дмитрий. Можно просто, без отчества.
За окном проплывали сумеречные пейзажи, деревни, горы, леса. Иногда было видно море в закатном свете, но самый краешек.
За место проводница взяла с Владилены денег ровно вполовину меньше суммы, запрошенной в самом начале. Это привело девушку в отличное расположение духа, и она легко смогла отогнать все страхи, гнездившиеся в груди. Даже ужин – не домашний, как она привыкла, - показался сытным и очень вкусным.
Если бы Владилена была более безрассудна, она бы даже не думала возвращаться обратно, она бы уже нафантазировала себе, что они с Олегом будут жить «долго и счастливо». Она бы сейчас говорила себе, что начинает путь в новую жизнь, что этот поезд привезет её в будущее, которого у неё могло и не быть в провинциальном приморском городке. Но здоровый прагматизм, именно тот, который уже не раз советовал забыть Олега и сейчас не позволял уподобиться тысячам наивных девушек, ищущих в столице светлого будущего.
А еще Владилена знала, что там, в Москве есть загадочный Город, где можно встретить магов, подобных Олегу. Где можно творить чудеса движением руки и создавать маленьких существ в ладонях. И это, гораздо более чем что-либо другое, позволяло ей не ждать от своей поездки многого. И это же не позволило отказаться от авантюры – сбежать из дома, прогулять лекции в институте, потратить все деньги – и забыть об Олеге.
Не зная, куда себя деть, Владилена сначала просто смотрела в окно, и продолжала украдкой поглядывать на углубившегося в чтение Дмитрия. Он до этого быстро поел, изучая какую-то статью в журнале, затем устроился удобнее на своем диване и не обращал на девушку никакого внимания. А она, как могла, способствовала тому, чтобы её спутник и дальше не ощущал её присутствия. Трогать что-либо она не хотела – пульт управления от телевизора, висящего над окном, и какие-то кнопки с подписями вызывали странное чувство из давно забытого детства: «Не тронь, сломаешь!».
- Ну, что ж, раз нам с вами еще сутки ехать в одном купе, то, быть может, стоит хотя бы поговорить? – тон Дмитрия, по-прежнему ворчливый заставил Владилену вздрогнуть. Почти те же слова, что попутчик произносил ранее. Почти приказ, замаскированный под вопрос. – Поделитесь, почему вы так торопились на этот поезд?
Девушка пожала плечами, чуть закусила нижнюю губу, раздумывая, стоит ли откровенничать, а потом решилась:
- Я еду к своему парню.
- И что, совсем до конца? В Москву?
Почему Владилене становилось не по себе от взгляда Дмитрия, она понять не могла. Что заставляло её терять дар речи, едва он задавал вопрос – тоже оставалось загадкой. Словно этот человек и без того, без всяких ненужных уточнений, знал о ней все. А спрашивал только из вежливости - чтобы получить подтверждение своим мыслям.
- Да, в Москву. Он оттуда.
Удивительно, но следующую фразу Владилена даже и не думала говорить. Она опомнилась только тогда, когда слова прозвучали, повисли в полутишине купе, и остались послевкусием на языке:
- Мы с ним познакомились в мае и я его люблю.
Тяжесть откровения на короткое мгновение оглушила Владилену. Она же никому не рассказывала об Олеге. Совсем никому. Она бережно хранила свою тайну, лишь только однажды, в самом начале, проговорившись отцу. Но тот сделал вид, что он ничего не слышал, позволив дочери самой решить, продолжать или нет случайно начатую фразу. Она тогда промолчала.
Было что-то волнующее в том, что она молча влюбилась и так же молча терпела боль одиночества.
- Любишь? Это серьезно, - без тени улыбки прокомментировал Дмитрий и, сложив руки на столике, внимательно посмотрел на Владилену, - Расскажи мне о нем, пожалуйста. Как вы познакомились?
- В санатории, там недалеко есть лестница… - тайна Владилены перестала быть тайной. Она, уже не сдерживаясь, почувствовав внимание и искренний интерес, принялась рассказывать о тех днях, что провела вместе с Олегом. И оказалось, что она помнит все до мельчайших деталей. Первый, второй, третий день, и дальше, каждый новый, наполненный какими-то своими событиями. Она рассказала о том, что они видели, куда ходили наслаждаться природой, а где сидели и смотрели на проходящих мимо людей.
- … А потом он сказал, что не такой как все и зажег звезды! - Владилена резко замолчала, оборвала себя на полуслове, остро осознавая, что выдала секрет Олега. Чужой секрет. И, хотя Олег не просил её молчать, она сама интуитивно чувствовала, что «не таким как все» лучше ничего не говорить о себе другим людям.
- Зажег звезды? – заинтересованность Дмитрия стала отчетливо понятна девушке. Он оставил свой недовольный тон, он подался вперед, чтобы теперь, после того как услышал то, что оказалось тайной, не пропустить ни единого слова.
- Ну, это просто метафора, я не имею в виду…
- Он не такой как все, он умеет делать звезды? И, наверное, не только их, правда?
Владилена не умела врать. Совсем. И поэтому, поняв, что её попытка провалилась, она согласно кивнула.
- Правда. И он сказал, что в Городе есть еще такие же, как он. В Москве… - тихо добавила она, и осознала, что сказанное ею звучит как бред. Но Дмитрий кивнул, соглашаясь, словно он тоже знал неведомую тайну, и девушка замолчала. Отличное настроение улетучилось в одно мгновение, оставив после себя только тень – неясную, зыбкую.
- А что еще он рассказал про «Город»?
Поезд слегка дернулся, перед тем как снова тронуться в путь, оставив позади очередную платформу небольшого вокзала. Владилена продолжала молчать, не понимая, что стоит сейчас говорить, а что – нет.
- Владилена, почему ты думаешь, что я не знаю о чем речь? – голос Дмитрия, удивительно мягкий и вкрадчивый заставил её широко распахнуть глаза в немом удивлении. – Хотя, мне более интересно, почему о Тайном Городе тебе рассказал только этот мальчик. Как его там зовут?
- Олег, - беззвучно ответила Владилена, ничего не понимая. – А кто мне должен был рассказать?
- Хотя, возможно, они правы – ты все равно живешь здесь, а не в Москве, ты даже не знаешь о себе ничего, поэтому действительно лучше было думать, что ты – такая же, как все.
Дмитрий говорил это скорее себе, нежели девушке. Но она не смогла не переспросить, потому что чувствовала, понимала, что это очень важно. Странное предвкушение захватило её целиком:
- О чем вы, Дмитрий? Кто не сказал?
- Кто твои родители? – проигнорировав вопросы, и вернувшись к недовольному тону, цепкий взгляд темных глаз Дмитрия не позволил девушке не ответить.
- Отец работает на складе, а мама умерла при родах. Я её не видела никогда. Только на фотографии.
- Как её звали?
- Заривласта. – к горлу подступил комок, так было всегда, когда Владилена вспоминала о матери. Почему – она сама не смогла бы никому объяснить. Она знала о матери только по рассказам отца, а тот говорил мало, с какой-то затаенной обидой:
- Почему вы спрашиваете об этом? При чем тут Город и Олег?
Кончики пальцев оказались очень холодными, когда Владилена сжала руку в кулак. Ногти – аккуратные, достаточно коротко подстриженные - впились в ладонь и это болевое ощущение заставило девушку собраться с силами.
- Ты уверена, что ты хочешь это знать? – Дмитрий достал из своей небольшой кожаной сумки плоскую фляжку и сделал хороший глоток. Вытер губы салфеткой, что лежала на столе.
- Уверена.
- Мне придется начать издалека, иначе ты совсем запутаешься – Дмитрий не спрашивал, а просто проинформировал Владилену, а она в ответ только кивнула. Сердце сжалось от очень нехорошего предчувствия.
- В Москве живут не только люди…
С каждым прошедшим мгновением, с каждым ударом сердца Владилене открывалось невероятное. Она сначала хотела остановить Дмитрия, попросить замолчать, если нужно – закричать, чтобы он перестал, потому что, то, что он говорил, не могло быть правдой. Это было слишком странно для правды. И слишком страшно.
Мир, совершенно чужой, построенный на сложных отношениях, на взаимной вражде между разными расами. Мир, где жизнь большинства – разменная монета и если не повезет, люди – простые обычные люди, презрительно называемые челами, могут оказаться на линии чужого магического огня. Мир, которым управляет Кодекс. И этот Кодекс регламентирует только переход собственности из рук в руки – не более.
Мир предательства, интриг, лжи. Отвратительный мир, в котором чудеса магии тесно переплетаются с подлостью.
- Я сам родился в Москве и уехал оттуда, как только мне надоели распри Тайного Города, надоели все эти нелюди. Да и вообще, в Москве слишком много всех. Челов, не челов... Им всем всегда что-то надо, они торопятся жить, торопятся убить, чтобы самим не «сыграть в ящик»!
Еще один глоток из фляжки и Дмитрий на мгновение замолчал. На наручных часах Владилены стрелки указали на полночь.
- Но при чем здесь моя мать? – этот вопрос девушка хотела задать уже давно, но не рискнула перебить попутчика. Да и слишком увлекательным и одновременно отталкивающим был его рассказ.
- Я знаю её. Встречался лет десять назад по надобности.
- Как… десять лет… - голос неожиданно сел и Владилена не сумела закончить фразу. Она хотела возразить, что мама мертва, что нет, все это ложь – зачем только? – ложь и фантазия Дмитрия, но уже чувствовала. Уже твердо знала в глубине души – правда. Всё это горькая и отвратительная правда, - Но почему?
- Фата Заривласта. Молодая, подающая надежды. Связавшаяся с челом-наемником. Случилось это семнадцать лет назад, и как-то информация просочилась наружу. Даже не так удивительно, что люда выбрала в любовники чела, если бы не одно «но». Фата забеременела. Это был скандал локального масштаба, но говорили о нем многие. Она бы еще вышла замуж за этого чела!
Слезы кипятком обожгли щеку, но остановить Дмитрия Владилена не смогла. Она хотела бы прекратить этот разговор, но вдруг сейчас окажется, что мужчина ошибается. Вдруг выяснится какая-то подробность, которая позволит думать, что это не про неё история.
- Фата заявила, что выносит ребенка, но отдаст отцу, после чего выйдет замуж за дружинника Измайловского домена. Дружинник этот уже давно в неё был влюблен, и ему было плевать на то, что Заривласта родит полукровку. Через некоторое время прошел еще один слух, о том, что фата потеряла ребенка и теперь просто отдыхает. Свадьбу назначили на сентябрь. А потом и сыграли.
- Но тогда…
- Только ребенка фата выносила, потому что об этом её просил тот самый наемник-чел, согласившийся забрать младенца и уехать с ним далеко из Тайного Города.
- Откуда вы знаете? – надежда легким мотыльком зародилась в сердце еще при словах, что та женщина потеряла ребенка и Владилена не собиралась отпускать её так просто.
- Заривласта тогда обратилась ко мне с вопросом, что будет, если она избавится от ребенка. Эрлийцы давали гарантию того, что со здоровьем фаты будет все в порядке, но мне платят не за обнадеживание, а за правду. А правда была в том, что если бы фата убила ребенка, она бы, конечно не потеряла здоровье, но тот наемник-чел её бы убил.
Владилена молчала. На языке вертелись тысячи вопросов, но задала она самый простой:
- Что вы здесь делаете? Вы специально все это подстроили?
Дмитрий расхохотался. Смеялся он громко, заразительно, и этот смех вызвал у девушки прилив отчаянной злости:
- Я знаю, зачем вам это!
- Зачем? – продолжая смеяться, спросил Дмитрий, и, не дожидаясь ответа Владилены, продолжил, - Я просто люблю отдыхать где-нибудь в тихом месте. А здесь хороший санаторий, почти нет приезжих, да и с этим городом у меня воспоминания связаны.
- А в Москву зачем едете? Вы же уехали оттуда!
- Проще через Москву домой лететь, нежели искать аэропорт поблизости от этого райского уголка. – Дмитрий был великодушен, прекрасно видя, в каком состоянии сейчас находится Владилена. Он протянул девушке свою фляжку.
Она сделала глоток. Закашлялась – коньяк обжег горло до такой степени, что на глазах выступили слезы. Одновременно с этим Владилена поняла, что успокоилась. Только где-то в районе солнечного сплетения поселилась тупая противная боль.
На очередной станции тем временем объявили прибытие их поезда. Владилена посмотрела в окно на спешащих людей и глубоко вздохнула.
Время остановилось. Поезд оказался миром-в-себе. То, что было позади: дом, отец, воспоминания об Олеге, и то, что ждало впереди: Москва, поиск дома по адресу, чужой невидимый мир, - все это казалось далеким, не важным, не нужным. И только это купе с двумя удобными диванами, этот тяжелый, странный разговор, эта фляжка, которая прохладой металла касается пальцев, - важно только это. А потому, не стоит задумываться, лучше воспользоваться шансом спросить, узнать, понять.
И Владилена, осторожно, как канатоходец на натянутой веревке, «шагнула» вперед. Задала следующий вопрос, интуитивно понимая, что вслед за ответом последуют болезненные открытия. Но азарт, просыпающийся всегда во время учебы, во время процесса познания, не оставил выбора.
- А вы тоже маг?
- Да, но я занимаюсь предсказаниями. Я хорошо вижу будущее.
- Что меня там ждет? - на данный момент, ответ на этот вопрос представлялся девушке самым важным из всего многообразия информации. Потому что она все еще хотела увидеть Олега, услышать его голос и понять, что даже там, в мире, где нет места полукровкам, есть что-то хорошее.
Дмитрий не сразу ответил. Он склонил голову на бок, очень внимательно смотря на покрасневшее от переживаний лицо Владилены, а потом медленно, тщательно проговаривая каждое слово, произнес:
- Я не работаю бесплатно. Но ты мне чем-то нравишься, так что считай, что тебе исключительно повезло.
Владилена испуганно молчала. Она ощутила странное покалывание ладоней, воздух вокруг как будто стал гуще и темнее.
- Ты уверена, что хочешь это знать? Тебя в Тайном Городе не ждет ничего хорошего.
Девушка кивнула, а потом, спохватившись, подтвердила:
- Хочу.
- Твой мальчик, этот чел Олег. Он тебя обманет. Ты для него – развлечение и поэтому он решит тебя напоить и «поделиться» тобой с друзьями…
- Как? – Владилена сначала не поняла, смысл слова «поделиться», а потом вспыхнула от пришедшей в голову догадки.
- Не перебивай!
- Хватит! – девушка закрыла ладонями уши. Дмитрий замолчал. Владилена легла на диван и отвернулась к стене. Спустя несколько минут она глухо пожелала Дмитрию спокойной ночи, и предсказатель выключил в купе свет.
В груди разрасталась обида.
Город. Олег. Магия.
Предательство и подлость. Развлечения и игры, в которых сжирается все хорошее, что когда-то могло быть в людях. От яркой злости и глухой тоски покалывало пальцы рук. Владилена кусала в кровь губы, чтобы не рыдать в голос, она вытирала о подушку слезы, она была готова кричать от боли, что поселилась просто везде.
Она вспоминала все, что услышала и увидела. Она вспоминала Олега, его звонок и поняла, что да – это действительно кто-то едва сдерживал смех, пока она, окрыленная тем, что Олег ей звонит, говорила в трубку, что скучает по его рукам. Владилена ругала себя: ругала за наивность, ругала за то, что поддалась этому чарующему голосу, за то, что бросилась в омут с головой. Она не находила себе оправдания и совершенно не знала, что делать дальше.
Девушка свернулась калачиком, натянула на себя одеяло и постаралась спрятаться от всего этого мира. И того, что в поезде, и того, что за поездом. И еще сильнее её хотелось спрятаться от того мира, в который поезд её вез.
- … Стоянка поезда три минуты.
Край рассветного солнца выглянул из-за облаков и на короткое мгновение заглянул в купе. Луч света скользнул по столику, сложенному журналу, стакану в металлическом подстаканнике.
Владилена подскочила с места в одно мгновение. Стараясь не разбудить спящего Дмитрия, схватила, так и не убранную, под диванчик сумку и выскочила в освещенный коридор.
Предсказатель открыл глаза. Затем сел и выглянул в окно, успев увидеть, как русоволосая девушка скрывается в здании вокзала, где – наверняка – есть круглосуточная касса и продают билеты обратного направления.
Дмитрий усмехнулся, потер пальцами подбородок и, скользнул в глубину разума, туда, где он видел линии вероятностей. Выделил одну, что уже начинала таять - медленно и нехотя. Вспомнил лицо Владилены, этой красивой девушки, которая теперь уже никогда не станет сильным и уверенным в себе магом, никогда в порыве мести не начнет искать таких же как она презираемых Тайным Городом полукровок, не начнет убивать несостоявшихся насильников и маскировать их смерть под самоубийство. Предсказатель изучал по памяти лицо с большими, с прозеленью глазами, и ловил себя на мысли, что лишил Тайный Город талантливого зачинщика гонений на челов-магов, который на несколько лет превратил бы в ад улицы Москвы. В персональный ад для всех, кто является чистокровным челом и умеет использовать свою силу.
Но, выбор в жизни – такой как этот – можно сделать лишь однажды. И Владилена, осознав, что ей придется изменяться, чтобы выжить, решила, что игра не стоит свеч. Она сама сделала этот выбор.
Предсказатель лег обратно, устроился поудобнее, и закрыл глаза.
Ну, или почти сама.
-
-
13.11.2008 в 10:16очень хорошо написано
-
-
13.11.2008 в 10:19-
-
13.11.2008 в 17:33Пожалуйста)
И вам ответное спасибо за столь лестный отзыв)
Лина Инверс
Благодарю))
Панову бы такого соавтора!
Вы мне льстите)
-
-
13.11.2008 в 19:03нед. Мы критически оцениваем канончег
-
-
13.11.2008 в 19:18))
-
-
13.11.2008 в 23:33Хороший слог, замечательный стиль.
А за это отдельное спасибо:
"Мир предательства, интриг, лжи. Отвратительный мир, в котором чудеса магии тесно переплетаются с подлостью... Предательство и подлость. Развлечения и игры, в которых сжирается все хорошее, что когда-то могло быть в людях."
Да, это - Тайный Город, нравится вам сие или нет. Невероятно точное определение.
Да и вообще, люблю я, когда повествование и описание идёт с человский точки зрения, как бы "со стороны"
Но - вот честно! - даже мысли не было, что это вы)
-
-
15.11.2008 в 19:07-
-
15.11.2008 в 19:11Благодарю))
Да, это - Тайный Город, нравится вам сие или нет. Невероятно точное определение.
На самом деле, не считая магии, это еще и определение реального мира.)
Да и вообще, люблю я, когда повествование и описание идёт с человский точки зрения, как бы "со стороны"
Я тоже
Но - вот честно! - даже мысли не было, что это вы)
По стилю или по сюжету?
Ангва Убервальд
-
-
19.11.2008 в 21:04По стилю или по сюжету?
Ни по тому, ни по другому. Иначе мысли бы всё-таки были)
-
-
19.11.2008 в 21:20Ясно)
Замаскировался, как умел
-
-
24.11.2008 в 23:17