yep, i'm stupid, but i have darya with me! || нет, я не Байрон!
Жанр: слэш
Рейтинг: PG-13, пока)
Персонажи: Доминга/Тамир, Бога, Ортега
Саммари: все знают, что парочка "ласвегасов" образовалась после серии выигрышей в казино Невады. Я попыталась предположить события, предшествующие этому событию.
Предупреждение: AU и ООС
А про Сантьягу исправил =Р
продолжение. начало тут и тут
читать дальше
Стараясь не встречаться с шасом взглядами, Доминга собирал посуду. Ну почему все так по-дурацки получилось? Ортега вообще хоть иногда думает? Стоп, - оборвал он себя, - Ортега помощник Комиссара, он не думать попросту не может…
Его антиправительственные размышления прервал тихий и робкий вопрос:
- Ты так и будешь считать меня безобидной мебелью?
- Так уж и безобидной, - буркнул Доминга, поворачиваясь. Тамир сидел в кресле, обнимая колени, и сквозь дифракционную решетку ресниц наблюдал за навом. Было что-то сходное в нем и в комнате: они словно бы дополняли друг друга. Доминга хмыкнул, вспоминая почему-то раздражающее щебетание одной феечки Зеленого Дома, которой не повезло выйти из портала не в спальне, а прямо здесь, рядом с самым любимым созданием в мире, с компьютером. И глупое завершение той ночи тоже вспомнилось: заказ застал его лежащим на коленях феи и собирающим вишенки из её ладоней. Эти вишенки напоминали потом колючие зеленые шарики, которые летали по всему дому и искрили, натыкаясь на Домингу или компьютер.
Нав непроизвольно потер шею – там когда-то был самый ощутимый ожог – и вдруг звучно стукнул себя по лбу:
- Я дурак!
- Ты в этом уверен, или тебе вероятность просчитать? – донеслось от компьютера, но Доминга не обратил на это внимания: он тут же забыл о посуде, тщательно собираемой на поднос (туда помимо хрупких белых чашечек затесались и стаканы из-под пива, и тарелки с засохшими остатками фруктов, и пузатые кружки с прилипшей ко дну намертво кофейной гущей), подошел к столу, на котором стоял компьютер и зарылся в один из его ящиков. Тамир смотрел на него, чуть наклонив голову: любовался хаотично верными движениями нава. Складывалось впечатление, будто Доминга вообще не смотрит, куда идет, просто тело за несколько лет жизни в этой квартире привыкло к расстановке мебели. Шас вдруг представил картину: утро, сонный Доминга с закрытыми глазами безошибочно угадывает каждый следующий шаг… Угадывает… «Тамир, ты придурок, он же предсказатель!» - за этой самокритичной мыслью как-то потерялся тот факт, что в его воображении Доминга почему-то был голым и нес в руках поднос с двумя чашками кофе.
Не подозревающий о таких мыслях нав тем временем на миг высунулся из-под стола, смерил Тамира оценивающим взглядом и коротко приказал:
- Раздевайся.
Шас захлопал ресницами, лихорадочно соображая, что же пришло Доминге в голову и что ещё он успел подсмотреть в его мыслях, но нав рассеял все его опасения: он выпрямился, пытаясь распутать клубок проводков, и зло буркнул:
- Спящий побери эти провода! Тамир… мне нужно твое сердце.
«Да забирай!» - подумал шас, мягко выпутывая руки Доминги из проводов. Пока он сосредоточенно расплетал цветной ком, нав не сводил с него пристальных черных глаз.
Плавные движения тонких пальцев завораживали его, и точеные ключицы, четко обрисованные под рубашкой из натурального шелка, и сосредоточенно сведенные брови, и редкие взмахи длиннющих ресниц… Доминга поймал себя на желании провести по ним мизинцем и нежно-нежно прикоснуться к ним губами, чувствуя, как стучит жилка на напряженной шее… «Бр-р»… - Он встряхнул головой. - «Что за день-то дурацкий… И Бога с этими сплетнями, и феечка эта некстати на память пришла…» Нав ещё раз мотнул головой, вытряхивая из неё все ненужные сейчас мысли, и повернулся к Тамиру. Тот уже распутал провода, скинул пиджак и сейчас заканчивал расстегивать рубашку. Белый шелк на смуглой коже… Это контраст манил взгляд, и нав снова мысленно взвыл, заставляя себя опустить глаза.
- Эм… О чем я? – пробормотал он. – Ах, да… На синем проводе присоска – прицепи на сердце, а я пока….это… заклинание нужное найду…
Рубашка соскользнула с точеных плеч и убитой бабочкой упала на ковер.
«Надо будет пропылесосить пол», - подумал Доминга, вытаскивая из рюкзака блокнот. Он не смотрел на шаса, но словно бы чувствовал, как он небрежным движением головы откидывает челку назад, как тонкими своими пальцами рассеянно пробегается по груди, замерев на секунду над напрягшимся от холода соском, как сбивается от этого дыхание – всего на миг – как он двигает присоску по пятому ребру, оставляя на коже темные пятна…
- С-спящий… - прошипел нав, подходя к Тамиру, со звучным «чпок!» отцепил от его груди присоску. – Подержи, - он положил шасу блокнот на колени, воткнул другой конец провода в USB-порт и прижал ладонь к тонким, птичьим словно бы ребрам Тамира, нащупывая нужное ему место. Особо искать не пришлось – сердце шаса билось, как бешеное: даже датчики шкалило, и на мониторе тревожно помигивал красный сигнал.
- К-какой аркан искать? – справившись с голосом, спросил Тамир, когда нав отвернулся к монитору, что-то ожесточенно выстукивая на клавиатуре.
- Развертка будущего, после последней лекции по теормеху… вернее, во время лекции…
Белая линия на графике ритмично дергалась, отражая биение Тамирова сердца, и нав, сосредоточившись на этом подрагивании, не слышал ни шелеста страниц, ни растерянного замечания шаса:
- А ты неплохо рисуешь…
Он изумленно рассматривал собственный профиль, многократно повторенный на полях блокнота: рука нава любовно вывела каждый штрих, каждую мелкую деталь, даже дурацкую привычку накручивать прядку на палец.
Доминга, наконец, отвернулся от компьютера, заметил блокнот в руках Тамира и быстро вырвал его из точеных рук.
- Аркан называется Паутина Времени, - нав перелистнул страницу, скрывая свои художества. – Подкорректированный под компьютер синтез Сетей Хроноса и Слепого Часовщика. Позволяет закрепить в таблице развертку всех возможных вариантов развития событий с ключевыми переломными моментами. К сожалению, пока вероятность их приходится просчитывать вручную, не понимаю я теорвер настолько, чтобы её в заклинание вписывать… - рекламировал Доминга, вырисовывая маркером какие-то знаки вокруг присоски на груди Тамира. Тот прикусил губу, стараясь не смеяться – шас боялся щекотки. – В общем, твоя задача сейчас молчать и не мешаться, ладно?
Тамир кивнул и наконец рассмеялся:
- Щекотно… - он мягко обнял своими длинными пальцами дрогнувшую руку Доминги (последний символ получился немного кривым). – Давай, я потом покопаюсь в твоем аркане, может, удастся вписать все расчеты прямо туда?
Нав благодарно улыбнулся и, неохотно вынув руку из ладоней Тамира, повернулся к компьютеру.
- Готов?
- Сам готов, - хмыкнул шас, откидываясь на спинку кресла.
- И тогда я оставил господина Кумара на попечение Доминги, - закончил Ортега. В своем темно-синем костюме он неестественно смотрелся в кабинете Сантьяги, выдержанном в светлых тонах.
- И чем они сейчас занимаются? – комиссар Темного Двора стоял к своему помощнику спиной и завязывал галстук, так что Ортега видел только отражение его глаз в зеркале.
- Полагаю, что ничем предосудительным, - нав позволил себе сдержанно улыбнуться, - по крайней мере, пока.
- Главное, чтобы чуды их не нашли.
- Я специально оставил господина Кумара у Доминги. Он предсказатель, один из лучших в Темном Дворе, я уже говорил Вам о нем, - Сантьяга коротко кивнул, вспоминая выдержки из лаконичных, но емких отчетов своего помощника. – Он поставил на свою квартиру защиту от поисковых арканов, которая лишь немногим отстает от Вашего кабинета.
- Это хорошо… - Комиссар поправил галстук, закрепил его платиновой булавкой с черными бриллиантами и отвернулся от зеркала. – А что с чудами?
- Орден ещё не передал данные по этому делу. С момента Вашего последнего диалога прошло два часа. Если не информация не поступит в течение часа, можно предъявлять Дому Чудь официальное обвинение.
Сантьяга рассматривал помощника, склонив голову.
- Час…
Он обошел стол, вынул из рук Ортеги папку с документами и, бросив её на полку, притянул помощника к себе.
«Когда же ты перестанешь называть меня на Вы в постели, стальная ты кукла?» - подумал Комиссар, наматывая на кулак строгий темно-синий галстук своего помощника.
Доминга в последний раз повел ладонью над свечой, сжал фитилек, перетирая огонь меж пальцев, и, бросив взгляд на монитор, довольно кивнул.
- Поймалось, - он отправил документ на печать и с шумным вздохом откинулся на спинку стула. – Можешь одеваться.
- Ты говоришь, как эрлиец, - фыркнул Тамир, отлепляя от груди присоски. – И вообще: поесть любишь, характер – скверный… Осталось только белым халатом и огромным шнобелем обзавестись…
- Шнобель у нас по твоей части, - нав не удержался и провел кончиком пальцев по длинному носу Тамира, оставляя мягкую угольную полосу, тот увернулся, и пальцы Доминги скользнули по щеке и шее. Он отдернул руку, словно получил разряд в тот миг, когда почувствовал биение горячего шасского сердца, и, чтобы скрыть смущение потянулся за выползающим из принтера листом.
Тамир же только улыбнулся и, едва запахнув на груди рубашку, подался вперед, заглядывая в столбики цифр.
- Ух-ты… - протянул он, проводя пальцем вдоль ячеек таблицы. – Смотри-ка, у меня столько завязок на тебя…Вот тут, тут… и даже здесь. Тут только два варианта без твоего участия. Причем один из них заканчивается, как я понял, моей скорейшей гибелью.
Доминга нахмурился, как бы невзначай прикрывая один из столбцов ладонью; он не хотел, чтобы Тамир увидел эту завязку до конца, ведь она начиналась с нападения чудов и его, доминговой гибели. Шас ничего не заметил – или сделал вид, что не заметил. Он порывисто обнял Домингу и заявил:
- Никуда я от тебя теперь не уйду… - словно смутившись, он отошел к большому, почти во всю стену окну и, застегивая рубашку, тихо произнес: - Я не хочу умирать.
Нав молча сжал листы с распечатками в ладони, сминая жутковатую цифирь. Иногда сама профессия предсказателя, сама возможность угадывать и просчитывать будущее вызывали у него дрожь. Он не боялся, нет, скорее, подобная способность его отталкивала: скучно же, неинтересно знать все. Прав Бога, молод слишком ещё…
Почувствовав напряжение своего теперь уже боевого товарища, Тамир улыбнулся и, звонко хлопнув себя по животу ладонью – звук был как от туго надутого футбольного мяча – жалобно спросил:
- До-ом, а у тебя есть что-нибудь пожрать?
Нав рассмеялся. А ещё где-то между ребер потеплело, когда Тамир произносил его имя, ласково и растянуто, будто карамель с ложки слизывал. Бросив под стол распечатки, Доминга встал со стула и побрел на кухню. Уже с порога он как бы вскользь заметил:
- А ещё нас называют обжорами…
- Это из-за Боги, - рассеянно отозвался запутавшийся в пуговицах Тамир. – Он навам всю репутацию портит.
Доминга пожал плечами и скрылся на кухне. Шас подождал ещё мгновение и кудрявой носатой молнией нырнул под стол, выискивая среди ненужного хлама распечатки с Паутиной Времени. Достал, разгладил на колене.
Странно было видеть свою жизнь в виде сухих, безликих цифр, на этой помятой бумаге с чуть размазанным по краям тонером от засвеченного картриджа. Глупо-то как… мелькают события, как бусины в четках: покупки, предательства, экзамены, свадьбы две даже затесались, друзья, удачи, войны – цифры. Как глаголы у человского поэта, они прыгают и лезут в глаза – окружают. А вот этот столбик Доминга очень старательно закрывал ладонью. Тамир поднес литок ближе к глазам – дурацкая привычка эта появилась у него тогда, когда он начал носить очки-артефакт, приходилось изображать близорукого на людях, чтобы челы ничего не заподозрили – он старательно сопоставлял кодировки событий с напечатанными данными. И не верил.
Механически он сложил листок в четыре раза и положил в нагрудный карман – не дай Спящий, Дом заметит, он ведь так тщательно прятал эту колонку. Ортега сказал, что в эту квартиру попасть почти так же сложно, как и в Цитадель, значит, здесь бояться нечего. Шас расслабленно рухнул на диван, утыкаясь затылком в груду вещей. Уютно было: ношеная одежда пахнет не так, как новая, она несет память о теле, которое недавно укрывала. Прошлое того, кто видит будущее… забавно, - Тамир улыбнулся, машинально теребя пуговицу смятых джинсов нава. Подумать только, как сближают эти войны, ведь еще утром он был свято уверен, что с тощим навом его сведет разве что бизнес в будущем. Неудивительно, что существует столько легенд о дружбе, родившейся в битве плечом к плечу, спина к спине. Системник к системнику, - снова фыркнул шас.
- Что тебя рассмешило? – спросил Доминга, смахивая со стола клубок проводов и ставя на его место поднос. – Я так смешно выгляжу?
Тамир приподнялся на локте, смерил нава пронзительным взглядом: черные гладкие волосы выбиваются из короткого, топорщащегося на затылке хвоста, глаза полуприкрыты, на высоких, резко обрисованных скулах – едва заметные темные пятна (навы не краснеют, навы чернеют – снова усмехнулся Тамир) – и улыбается. Не хищно, как любят говорить юные феи, не торжествующе, как зло шипят рыцари-чуды – одним уголком рта, словно не решаясь на полноценную улыбку. Врожденная навская грация позволяла Доминге удобно сидеть на стуле, на котором Тамир в свое время устраивался добрых десять минут; подобрав под себя одну ногу, он покачивал второй, словно пытался поддеть носком упавшую на пол книгу.
- Нормально, - шас кивнул и потянулся за бутербродом. Цапнув самый крупный из тех, что лежали на тарелке, он тут же откусил чуть ли не половину и свободной рукой взял блокнот Доминги: - Я посмотрю?
Доминга кивнул, отворачиваясь к компьютеру. Собственная реакция на Тамира начала его серьезно беспокоить, и он решил вытащить Богу на беседу по этому поводу в каком-нибудь клубе, где обязательно будет много девиц, на которых будет мало одежды.
- До-ом, - позвал Тамир через некоторое время. – А почему ты все-таки меня так много рисовал? – он перелистывал страницы блокнота и везде находил свои изображения.
Доминга немного помолчал, просчитывая реакцию шаса на каждый из вариантов ответа, затем сказал:
- Колоритная ты личность, - помедлил и все-таки добавил: - Не челов же рисовать.
«Сейчас улыбнется, почешет нос и, откинув челку, скажет, что на взгляд других рас, все шасы одинаковы…»
- Да ладно, Доминга, все шасы – носатые, черные и наглые, так считают другие.
Нав улыбнулся, радуясь, что его монитор ничего не отражает, и пояснил:
- Я общаюсь с несколькими шасами, считай, что я смотрю изнутри. Да ты говорил, что вы с братом совсем не похожи…
Тамир поморщился:
- Не надо о Нитаре, пожалуйста.
- Извини, - коротко кивнул Доминга и замолчал.
Сантьяга снова завязывал галстук. «И зачем его вообще было развязывать, - мрачно подумал Ортега, осторожно поворачивая голову. – Опять придется менять рубашку на водолазку…» - из-за черных синяков на шее больно было шевелиться. Нав хмуро глянул на довольного донельзя начальника и перевел взгляд на часы:
- Комиссар, - окликнул он. Сантьяга повернулся, не глядя завязывая безупречно правильный виндзорский узел. – Вы просили напомнить, когда истечет время.
- Просил, - он, все так же не поворачиваясь к бесполезному зеркалу, заколол галстук булавкой, - А еще я просил тебя не называть меня на вы.
Ортега позволил себе коротко усмехнуться:
- Князь тоже просил Вас не носить светлое.
Комиссар улыбнулся в ответ и, поправив жемчужно-молочного цвета пиджак, приказал:
- Позвони чудам, скажи, что их время истекло, и я готов переговорить с их представителями.
- Да, Комиссар.
- И пошли кого-нибудь за этими мальчиками…
- Да…
- И не смей больше называть меня на вы.
- Как Вам будет угодно, Комиссар!
Тихо было, и приглушенные звуки только добавляли уюта: Доминга стучал по клавишам, доделывая курсовую по матанализу, гудел компьютер, старательно обрабатывая данные о последней работе нава, шумели машины за стремительно темнеющим окном и Тамир шуршал страницами блокнота и целлофановой упаковкой чипсов. Нав улыбнулся, осознавая, что он уже минут пять не пишет ничего, а сидит и слушает эту домашнюю тишину. Он повернулся и спросил у сосредоточенного Тамира:
- Получается?
Тот вскинул голову и сосредоточенно почесал паркером переносицу:
- Вроде, да… - еще раз пролистнув страницы блокнота, он сказал: - Осталось всего два аркана. И проверить бы, не соврал ли я где-нибудь.
- И такое бывает? – усмехнулся Доминга, но шас только обезоруживающе улыбнулся в ответ:
- Я не Спящий… - он вдруг оборвал реплику: под потолком мигнула красная лампочка.
- Ох, ни хрена ж себе! – выдохнул Доминга, вскакивая и выдергивая из кармана телефон.
Лампочка продолжала мигать, нагнетая обстановку, и Тамир, не выдержав, тоже встал на ноги, отложив блокнот и машинально засунув ручку за ухо. Он подошел к нервничающему наву и спросил тихонько:
- Что происходит?
- Чуды пытаются проломить защиту, - коротко ответил тот, покусывая губы, - Да почему он не отвечает?! – рявкнул он, зло сжимая в кулаке телефон. Не выдержав такого обращения, хрупкий корпус треснул, и экран, мигнув, погас. – Лопнет же!...
Договорить он не успел: закрутился красный вихрь портала. Нав зло ругнулся, швырнув в него обломки телефона. «Похож на засунутые в миксер помидоры», - отстраненно подумал Тамир, машинально отступая; Доминга же, напротив, шагнул вперед, вставая между чудским порталом и шасом.
- Марш на кухню, оттуда – в Цитадель.
Однако Тамир не поспешил выполнять его приказ.
- А ты?
- Они мне комп угробят, скоты, а там данные на половину ваших фирм, - просто объяснил Доминга, но шас все равно не послушался.
Не успел.
Рейтинг: PG-13, пока)
Персонажи: Доминга/Тамир, Бога, Ортега
Саммари: все знают, что парочка "ласвегасов" образовалась после серии выигрышей в казино Невады. Я попыталась предположить события, предшествующие этому событию.
Предупреждение: AU и ООС
А про Сантьягу исправил =Р
продолжение. начало тут и тут
читать дальше
Стараясь не встречаться с шасом взглядами, Доминга собирал посуду. Ну почему все так по-дурацки получилось? Ортега вообще хоть иногда думает? Стоп, - оборвал он себя, - Ортега помощник Комиссара, он не думать попросту не может…
Его антиправительственные размышления прервал тихий и робкий вопрос:
- Ты так и будешь считать меня безобидной мебелью?
- Так уж и безобидной, - буркнул Доминга, поворачиваясь. Тамир сидел в кресле, обнимая колени, и сквозь дифракционную решетку ресниц наблюдал за навом. Было что-то сходное в нем и в комнате: они словно бы дополняли друг друга. Доминга хмыкнул, вспоминая почему-то раздражающее щебетание одной феечки Зеленого Дома, которой не повезло выйти из портала не в спальне, а прямо здесь, рядом с самым любимым созданием в мире, с компьютером. И глупое завершение той ночи тоже вспомнилось: заказ застал его лежащим на коленях феи и собирающим вишенки из её ладоней. Эти вишенки напоминали потом колючие зеленые шарики, которые летали по всему дому и искрили, натыкаясь на Домингу или компьютер.
Нав непроизвольно потер шею – там когда-то был самый ощутимый ожог – и вдруг звучно стукнул себя по лбу:
- Я дурак!
- Ты в этом уверен, или тебе вероятность просчитать? – донеслось от компьютера, но Доминга не обратил на это внимания: он тут же забыл о посуде, тщательно собираемой на поднос (туда помимо хрупких белых чашечек затесались и стаканы из-под пива, и тарелки с засохшими остатками фруктов, и пузатые кружки с прилипшей ко дну намертво кофейной гущей), подошел к столу, на котором стоял компьютер и зарылся в один из его ящиков. Тамир смотрел на него, чуть наклонив голову: любовался хаотично верными движениями нава. Складывалось впечатление, будто Доминга вообще не смотрит, куда идет, просто тело за несколько лет жизни в этой квартире привыкло к расстановке мебели. Шас вдруг представил картину: утро, сонный Доминга с закрытыми глазами безошибочно угадывает каждый следующий шаг… Угадывает… «Тамир, ты придурок, он же предсказатель!» - за этой самокритичной мыслью как-то потерялся тот факт, что в его воображении Доминга почему-то был голым и нес в руках поднос с двумя чашками кофе.
Не подозревающий о таких мыслях нав тем временем на миг высунулся из-под стола, смерил Тамира оценивающим взглядом и коротко приказал:
- Раздевайся.
Шас захлопал ресницами, лихорадочно соображая, что же пришло Доминге в голову и что ещё он успел подсмотреть в его мыслях, но нав рассеял все его опасения: он выпрямился, пытаясь распутать клубок проводков, и зло буркнул:
- Спящий побери эти провода! Тамир… мне нужно твое сердце.
«Да забирай!» - подумал шас, мягко выпутывая руки Доминги из проводов. Пока он сосредоточенно расплетал цветной ком, нав не сводил с него пристальных черных глаз.
Плавные движения тонких пальцев завораживали его, и точеные ключицы, четко обрисованные под рубашкой из натурального шелка, и сосредоточенно сведенные брови, и редкие взмахи длиннющих ресниц… Доминга поймал себя на желании провести по ним мизинцем и нежно-нежно прикоснуться к ним губами, чувствуя, как стучит жилка на напряженной шее… «Бр-р»… - Он встряхнул головой. - «Что за день-то дурацкий… И Бога с этими сплетнями, и феечка эта некстати на память пришла…» Нав ещё раз мотнул головой, вытряхивая из неё все ненужные сейчас мысли, и повернулся к Тамиру. Тот уже распутал провода, скинул пиджак и сейчас заканчивал расстегивать рубашку. Белый шелк на смуглой коже… Это контраст манил взгляд, и нав снова мысленно взвыл, заставляя себя опустить глаза.
- Эм… О чем я? – пробормотал он. – Ах, да… На синем проводе присоска – прицепи на сердце, а я пока….это… заклинание нужное найду…
Рубашка соскользнула с точеных плеч и убитой бабочкой упала на ковер.
«Надо будет пропылесосить пол», - подумал Доминга, вытаскивая из рюкзака блокнот. Он не смотрел на шаса, но словно бы чувствовал, как он небрежным движением головы откидывает челку назад, как тонкими своими пальцами рассеянно пробегается по груди, замерев на секунду над напрягшимся от холода соском, как сбивается от этого дыхание – всего на миг – как он двигает присоску по пятому ребру, оставляя на коже темные пятна…
- С-спящий… - прошипел нав, подходя к Тамиру, со звучным «чпок!» отцепил от его груди присоску. – Подержи, - он положил шасу блокнот на колени, воткнул другой конец провода в USB-порт и прижал ладонь к тонким, птичьим словно бы ребрам Тамира, нащупывая нужное ему место. Особо искать не пришлось – сердце шаса билось, как бешеное: даже датчики шкалило, и на мониторе тревожно помигивал красный сигнал.
- К-какой аркан искать? – справившись с голосом, спросил Тамир, когда нав отвернулся к монитору, что-то ожесточенно выстукивая на клавиатуре.
- Развертка будущего, после последней лекции по теормеху… вернее, во время лекции…
Белая линия на графике ритмично дергалась, отражая биение Тамирова сердца, и нав, сосредоточившись на этом подрагивании, не слышал ни шелеста страниц, ни растерянного замечания шаса:
- А ты неплохо рисуешь…
Он изумленно рассматривал собственный профиль, многократно повторенный на полях блокнота: рука нава любовно вывела каждый штрих, каждую мелкую деталь, даже дурацкую привычку накручивать прядку на палец.
Доминга, наконец, отвернулся от компьютера, заметил блокнот в руках Тамира и быстро вырвал его из точеных рук.
- Аркан называется Паутина Времени, - нав перелистнул страницу, скрывая свои художества. – Подкорректированный под компьютер синтез Сетей Хроноса и Слепого Часовщика. Позволяет закрепить в таблице развертку всех возможных вариантов развития событий с ключевыми переломными моментами. К сожалению, пока вероятность их приходится просчитывать вручную, не понимаю я теорвер настолько, чтобы её в заклинание вписывать… - рекламировал Доминга, вырисовывая маркером какие-то знаки вокруг присоски на груди Тамира. Тот прикусил губу, стараясь не смеяться – шас боялся щекотки. – В общем, твоя задача сейчас молчать и не мешаться, ладно?
Тамир кивнул и наконец рассмеялся:
- Щекотно… - он мягко обнял своими длинными пальцами дрогнувшую руку Доминги (последний символ получился немного кривым). – Давай, я потом покопаюсь в твоем аркане, может, удастся вписать все расчеты прямо туда?
Нав благодарно улыбнулся и, неохотно вынув руку из ладоней Тамира, повернулся к компьютеру.
- Готов?
- Сам готов, - хмыкнул шас, откидываясь на спинку кресла.
- И тогда я оставил господина Кумара на попечение Доминги, - закончил Ортега. В своем темно-синем костюме он неестественно смотрелся в кабинете Сантьяги, выдержанном в светлых тонах.
- И чем они сейчас занимаются? – комиссар Темного Двора стоял к своему помощнику спиной и завязывал галстук, так что Ортега видел только отражение его глаз в зеркале.
- Полагаю, что ничем предосудительным, - нав позволил себе сдержанно улыбнуться, - по крайней мере, пока.
- Главное, чтобы чуды их не нашли.
- Я специально оставил господина Кумара у Доминги. Он предсказатель, один из лучших в Темном Дворе, я уже говорил Вам о нем, - Сантьяга коротко кивнул, вспоминая выдержки из лаконичных, но емких отчетов своего помощника. – Он поставил на свою квартиру защиту от поисковых арканов, которая лишь немногим отстает от Вашего кабинета.
- Это хорошо… - Комиссар поправил галстук, закрепил его платиновой булавкой с черными бриллиантами и отвернулся от зеркала. – А что с чудами?
- Орден ещё не передал данные по этому делу. С момента Вашего последнего диалога прошло два часа. Если не информация не поступит в течение часа, можно предъявлять Дому Чудь официальное обвинение.
Сантьяга рассматривал помощника, склонив голову.
- Час…
Он обошел стол, вынул из рук Ортеги папку с документами и, бросив её на полку, притянул помощника к себе.
«Когда же ты перестанешь называть меня на Вы в постели, стальная ты кукла?» - подумал Комиссар, наматывая на кулак строгий темно-синий галстук своего помощника.
Доминга в последний раз повел ладонью над свечой, сжал фитилек, перетирая огонь меж пальцев, и, бросив взгляд на монитор, довольно кивнул.
- Поймалось, - он отправил документ на печать и с шумным вздохом откинулся на спинку стула. – Можешь одеваться.
- Ты говоришь, как эрлиец, - фыркнул Тамир, отлепляя от груди присоски. – И вообще: поесть любишь, характер – скверный… Осталось только белым халатом и огромным шнобелем обзавестись…
- Шнобель у нас по твоей части, - нав не удержался и провел кончиком пальцев по длинному носу Тамира, оставляя мягкую угольную полосу, тот увернулся, и пальцы Доминги скользнули по щеке и шее. Он отдернул руку, словно получил разряд в тот миг, когда почувствовал биение горячего шасского сердца, и, чтобы скрыть смущение потянулся за выползающим из принтера листом.
Тамир же только улыбнулся и, едва запахнув на груди рубашку, подался вперед, заглядывая в столбики цифр.
- Ух-ты… - протянул он, проводя пальцем вдоль ячеек таблицы. – Смотри-ка, у меня столько завязок на тебя…Вот тут, тут… и даже здесь. Тут только два варианта без твоего участия. Причем один из них заканчивается, как я понял, моей скорейшей гибелью.
Доминга нахмурился, как бы невзначай прикрывая один из столбцов ладонью; он не хотел, чтобы Тамир увидел эту завязку до конца, ведь она начиналась с нападения чудов и его, доминговой гибели. Шас ничего не заметил – или сделал вид, что не заметил. Он порывисто обнял Домингу и заявил:
- Никуда я от тебя теперь не уйду… - словно смутившись, он отошел к большому, почти во всю стену окну и, застегивая рубашку, тихо произнес: - Я не хочу умирать.
Нав молча сжал листы с распечатками в ладони, сминая жутковатую цифирь. Иногда сама профессия предсказателя, сама возможность угадывать и просчитывать будущее вызывали у него дрожь. Он не боялся, нет, скорее, подобная способность его отталкивала: скучно же, неинтересно знать все. Прав Бога, молод слишком ещё…
Почувствовав напряжение своего теперь уже боевого товарища, Тамир улыбнулся и, звонко хлопнув себя по животу ладонью – звук был как от туго надутого футбольного мяча – жалобно спросил:
- До-ом, а у тебя есть что-нибудь пожрать?
Нав рассмеялся. А ещё где-то между ребер потеплело, когда Тамир произносил его имя, ласково и растянуто, будто карамель с ложки слизывал. Бросив под стол распечатки, Доминга встал со стула и побрел на кухню. Уже с порога он как бы вскользь заметил:
- А ещё нас называют обжорами…
- Это из-за Боги, - рассеянно отозвался запутавшийся в пуговицах Тамир. – Он навам всю репутацию портит.
Доминга пожал плечами и скрылся на кухне. Шас подождал ещё мгновение и кудрявой носатой молнией нырнул под стол, выискивая среди ненужного хлама распечатки с Паутиной Времени. Достал, разгладил на колене.
Странно было видеть свою жизнь в виде сухих, безликих цифр, на этой помятой бумаге с чуть размазанным по краям тонером от засвеченного картриджа. Глупо-то как… мелькают события, как бусины в четках: покупки, предательства, экзамены, свадьбы две даже затесались, друзья, удачи, войны – цифры. Как глаголы у человского поэта, они прыгают и лезут в глаза – окружают. А вот этот столбик Доминга очень старательно закрывал ладонью. Тамир поднес литок ближе к глазам – дурацкая привычка эта появилась у него тогда, когда он начал носить очки-артефакт, приходилось изображать близорукого на людях, чтобы челы ничего не заподозрили – он старательно сопоставлял кодировки событий с напечатанными данными. И не верил.
Механически он сложил листок в четыре раза и положил в нагрудный карман – не дай Спящий, Дом заметит, он ведь так тщательно прятал эту колонку. Ортега сказал, что в эту квартиру попасть почти так же сложно, как и в Цитадель, значит, здесь бояться нечего. Шас расслабленно рухнул на диван, утыкаясь затылком в груду вещей. Уютно было: ношеная одежда пахнет не так, как новая, она несет память о теле, которое недавно укрывала. Прошлое того, кто видит будущее… забавно, - Тамир улыбнулся, машинально теребя пуговицу смятых джинсов нава. Подумать только, как сближают эти войны, ведь еще утром он был свято уверен, что с тощим навом его сведет разве что бизнес в будущем. Неудивительно, что существует столько легенд о дружбе, родившейся в битве плечом к плечу, спина к спине. Системник к системнику, - снова фыркнул шас.
- Что тебя рассмешило? – спросил Доминга, смахивая со стола клубок проводов и ставя на его место поднос. – Я так смешно выгляжу?
Тамир приподнялся на локте, смерил нава пронзительным взглядом: черные гладкие волосы выбиваются из короткого, топорщащегося на затылке хвоста, глаза полуприкрыты, на высоких, резко обрисованных скулах – едва заметные темные пятна (навы не краснеют, навы чернеют – снова усмехнулся Тамир) – и улыбается. Не хищно, как любят говорить юные феи, не торжествующе, как зло шипят рыцари-чуды – одним уголком рта, словно не решаясь на полноценную улыбку. Врожденная навская грация позволяла Доминге удобно сидеть на стуле, на котором Тамир в свое время устраивался добрых десять минут; подобрав под себя одну ногу, он покачивал второй, словно пытался поддеть носком упавшую на пол книгу.
- Нормально, - шас кивнул и потянулся за бутербродом. Цапнув самый крупный из тех, что лежали на тарелке, он тут же откусил чуть ли не половину и свободной рукой взял блокнот Доминги: - Я посмотрю?
Доминга кивнул, отворачиваясь к компьютеру. Собственная реакция на Тамира начала его серьезно беспокоить, и он решил вытащить Богу на беседу по этому поводу в каком-нибудь клубе, где обязательно будет много девиц, на которых будет мало одежды.
- До-ом, - позвал Тамир через некоторое время. – А почему ты все-таки меня так много рисовал? – он перелистывал страницы блокнота и везде находил свои изображения.
Доминга немного помолчал, просчитывая реакцию шаса на каждый из вариантов ответа, затем сказал:
- Колоритная ты личность, - помедлил и все-таки добавил: - Не челов же рисовать.
«Сейчас улыбнется, почешет нос и, откинув челку, скажет, что на взгляд других рас, все шасы одинаковы…»
- Да ладно, Доминга, все шасы – носатые, черные и наглые, так считают другие.
Нав улыбнулся, радуясь, что его монитор ничего не отражает, и пояснил:
- Я общаюсь с несколькими шасами, считай, что я смотрю изнутри. Да ты говорил, что вы с братом совсем не похожи…
Тамир поморщился:
- Не надо о Нитаре, пожалуйста.
- Извини, - коротко кивнул Доминга и замолчал.
Сантьяга снова завязывал галстук. «И зачем его вообще было развязывать, - мрачно подумал Ортега, осторожно поворачивая голову. – Опять придется менять рубашку на водолазку…» - из-за черных синяков на шее больно было шевелиться. Нав хмуро глянул на довольного донельзя начальника и перевел взгляд на часы:
- Комиссар, - окликнул он. Сантьяга повернулся, не глядя завязывая безупречно правильный виндзорский узел. – Вы просили напомнить, когда истечет время.
- Просил, - он, все так же не поворачиваясь к бесполезному зеркалу, заколол галстук булавкой, - А еще я просил тебя не называть меня на вы.
Ортега позволил себе коротко усмехнуться:
- Князь тоже просил Вас не носить светлое.
Комиссар улыбнулся в ответ и, поправив жемчужно-молочного цвета пиджак, приказал:
- Позвони чудам, скажи, что их время истекло, и я готов переговорить с их представителями.
- Да, Комиссар.
- И пошли кого-нибудь за этими мальчиками…
- Да…
- И не смей больше называть меня на вы.
- Как Вам будет угодно, Комиссар!
Тихо было, и приглушенные звуки только добавляли уюта: Доминга стучал по клавишам, доделывая курсовую по матанализу, гудел компьютер, старательно обрабатывая данные о последней работе нава, шумели машины за стремительно темнеющим окном и Тамир шуршал страницами блокнота и целлофановой упаковкой чипсов. Нав улыбнулся, осознавая, что он уже минут пять не пишет ничего, а сидит и слушает эту домашнюю тишину. Он повернулся и спросил у сосредоточенного Тамира:
- Получается?
Тот вскинул голову и сосредоточенно почесал паркером переносицу:
- Вроде, да… - еще раз пролистнув страницы блокнота, он сказал: - Осталось всего два аркана. И проверить бы, не соврал ли я где-нибудь.
- И такое бывает? – усмехнулся Доминга, но шас только обезоруживающе улыбнулся в ответ:
- Я не Спящий… - он вдруг оборвал реплику: под потолком мигнула красная лампочка.
- Ох, ни хрена ж себе! – выдохнул Доминга, вскакивая и выдергивая из кармана телефон.
Лампочка продолжала мигать, нагнетая обстановку, и Тамир, не выдержав, тоже встал на ноги, отложив блокнот и машинально засунув ручку за ухо. Он подошел к нервничающему наву и спросил тихонько:
- Что происходит?
- Чуды пытаются проломить защиту, - коротко ответил тот, покусывая губы, - Да почему он не отвечает?! – рявкнул он, зло сжимая в кулаке телефон. Не выдержав такого обращения, хрупкий корпус треснул, и экран, мигнув, погас. – Лопнет же!...
Договорить он не успел: закрутился красный вихрь портала. Нав зло ругнулся, швырнув в него обломки телефона. «Похож на засунутые в миксер помидоры», - отстраненно подумал Тамир, машинально отступая; Доминга же, напротив, шагнул вперед, вставая между чудским порталом и шасом.
- Марш на кухню, оттуда – в Цитадель.
Однако Тамир не поспешил выполнять его приказ.
- А ты?
- Они мне комп угробят, скоты, а там данные на половину ваших фирм, - просто объяснил Доминга, но шас все равно не послушался.
Не успел.
-
-
03.06.2008 в 17:23- Ты в этом уверен, или тебе вероятность просчитать? – донеслось от компьютера
Аж в душу запало.
-
-
03.06.2008 в 18:45-
-
03.06.2008 в 18:48домашние тапочки в зубах приносить буду!
-
-
03.06.2008 в 19:52-
-
03.06.2008 в 21:03Trush
Если сессия так стимулирует такое чудесное творчество - готова обеспечить сессию круглый год!
Блииин, я случайно на дайри забежала с сотового, под конец рабочего дня, на работе как всегда завал, а тут
Это просто нежно, мило, светло и немного грустно. Чесслово не знаю почему грустно. Но грусть чудесная, приятная. наверное, ждём-с хеппи-энда)) Хотя не так, сначала ждём много-много страниц авторского текста!
-
-
03.06.2008 в 21:54В результате чего чуды таки обломаются!
Хоть мои убеждения тихо дрейфуют в сторону антислешерства, вот такое я почитать люблю. Потому что тут есть нечто большее, чем желание уложить в постель двух конкретных персонажей...
-
-
03.06.2008 в 22:00Ангва Убервальд, стараюсь.
Мирилас, тут есть нечто большее, чем желание уложить в постель двух конкретных персонажей...
если честно, здесь есть желание не укладывать их в одну постель. В последнее время недолюбливаю высокие рейтинги)))))))))) спасибо.
Лина Инверс, мяф) спасибо))))))) прямо вот даже писать хочется тебе на радость))))))))
-
-
03.06.2008 в 22:04-
-
03.06.2008 в 22:40-
-
03.06.2008 в 22:40хм. Ну не то чтобы...но всё-таки была сла-абая надежда, хотя графика сюда не идёт, да. Что-нибудь от PG-13 до R... эх *губу-то закатала обратно*
мяф) спасибо))))))) прямо вот даже писать хочется тебе на радость))))))))
*прёт тапочки в зубах и удивляется - кошки же не носят тапки!*
Не, мне правда оч нра. А уж подправленная сцена Сантьяга/Ортега.... вот если раньше было оч славно и в кассу, то теперь - нет слов! наповал! В точку!
-
-
03.06.2008 в 23:52Автор, вы просто молодец!
-
-
04.06.2008 в 09:17hell_me, спасибо большое)
Tashka_, Спасибо. Сессия только началась. Должно хватить.
-
-
04.06.2008 в 22:34А мне тоже нравится )) Очень так, даже не знаю как сказать... нежно и романтично, вот ))
-
-
22.02.2009 в 16:36