Обещанное

[t-grad-f]

Цикл: Истории, которые не любят вспоминать в Цитадели
Название: Очень большое приключение
Пейринг: Кортес/Сантьяга
Рейтинг: PG
Саммари: О том, что умереть несколько сложнее, чем изначально предполагалось.

Пишется для  Ulula

Благодарности: Альдеге - я бы никогда этого не написала, если бы не была получена поддержка по поводу логичности созвучий ниже.

Предупреждение: Что выросло, то выросло


Эта история началась в тот день, когда Кортес решил умереть.
Может быть она началась несколько раньше, но сформировалась в историю именно в тот самый день.
Империя рушилась. Агонизировала. Разваливалась, погребая под своими обломками миллионы жизней.
Он понял это одним из первых. И так получилось, что не осознавая, он приложил к этой агонии руку. Все они приложили.
В тот день, когда он понял, что ничего не изменить, что все, во что они верили лишь иллюзия, - все, что он делал до этого, потеряло смысл. Позже он смог признаться сам себе, что смысл все потеряло значительно раньше, может быть в тот момент, когда он впервые задумался о самом смысле и посмотрел на своего очередного объекта не как на противника, а как на материал для работы.
Больше Кортес не хотел участвовать в этом фарсе.
Один из его «коллег», Леший тоже не хотел - он просто сбежал. Его нашли и ликвидировали. Кортес сам подсыпАл яд в его утренний кофе.
Все знали, что сбежать от Системы нельзя.
Но сейчас Системе было не до него. По сути Системы уже вообще не было.
Сначала Кортес уволился со службы, естественно с обязательными заверениями о том, что разведка это навсегда. Когда он был нужен ему намекали, и он, естественно, выполнял определенные задания для службы. Естественно за хорошие деньги. Кортес очень рано понял, что услуги профессионалов ценятся дорого и ему пришлось стать высококлассным профессионалом, чтобы оправдывать столь же высокие гонорары. Через некоторое время отношения с разведкой стали напоминать ему семейную пару после двадцати лет брака. Или чемодан без ручки. Впрочем, Кортесу всегда казалось, что после двадцати лет брака все чемоданы остаются не только без ручек, но и без прочих важных и нужных деталей.
Денег, заработанных на службе Родине вполне хватало, чтобы купить небольшое шато где-нибудь в Альпах и всю оставшуюся жизнь заниматься блаженным ничегонеделаньем, например, в Швейцарии. В тот момент эта идея показалась Кортесу забавной.
Именно тогда он и решил умереть.
Для пущей убедительности во время очередного задания он сфальсифицировал собственную смерть, позаботившись и о подходящем теле и о десятке свидетелей, которые могли поклясться кто чековой книжкой, кто Всевышним, что лично видели что именно вот этот мужчина на фото (фото предъявляли вежливые полицейские) и есть покойник из городского морга ( в морг свидетелей таскали не менее вежливые служители порядка). Заочно поприсутствовав на собственных похоронах, Кортес пересек границу и попетляв на просторах Восточной Европы, посетив Испанию, и три месяца пожив в какой-то рыбацкой деревушке в Греции, наконец, решился обосноваться окончательно.
Местом дальнейшего проживания был избран швейцарский кантон Во, а конкретнее пригород Монтре. Туристические маршруты были рядом, но не мешали размеренной жизни швейцарского подданого германского происхождения Вильгельма Шварца, получившего в наследство от дальних родственников небольшую винодельню на берегу Женевского озера.
Первые несколько месяцев Кортес постоянно был настороже: тщательно следил за своим и так идеальным произношением, сдобренным небольшим немецким акцентом, не вздрагивал, заслышав русскую речь, мысленно называл себя только Вильгельмом и никак иначе. Даже стал оказывать знаки внимания дородной Марте, державшей булочную на соседней улице.
Еще через год Кортес окончательно поверил, в то, что он Вильгельм Шварц.
Что человека по имени Кортес не существует.
Что его никто не ищет.
Что все поверили, что он мертв.
Он. Мертв.
Эта мысль неожиданно разозлила Кортеса. Он был лучшим. А они все легко поверили, что он мог умереть так нелепо.
Он был лучшим.
Лучшим.
Он все всегда делал по высшему классу, даже собственную смерть, и именно поэтому они и поверили.
Именно так он пытался себя успокаивать. Но ощущение эйфории от того, что он вышел сухим из этой мутной воды бесследно исчезло. Ему перестало хватать сытой жизни Вильгельма Шварца. Имея неплохие задатки бизнесмена, он превратил свою небольшую ветхую винодельню в процветающее предприятие, разорив парочку конкурентов, но этого ему тоже перестало хватать слишком быстро.
Кортес в нем хотел большего - того что Вильгельм Шварц не мог предложить.
Жизнь стала казаться ему скучной и однообразной. Дни тянулись одинаково долго - Марта все чаще захаживала вечерами, принося с собой аромат свежеиспеченных булочек с корицей, от которых Кортеса уже давно тошнило. Так же с собой она приносила чуть обиженные взгляды и заставляла чувствовать его что-то похожее на вину. Радости не было.
Он пробовал коллекционировать: книги, марки, дорогой алкоголь, пытаясь найти потерянное чувство азарта в погоне за раритетами, но азарта не было.
Однажды осенью, вернувшись с прогулки по берегу озера, Вильгельм Шварц обнаружил на своей веранде человека, которого никак здесь не могло быть. В тот самый момент, когда Вильгельм узнал гостя, он вновь стал Кортесом. Благостное выражение лица обычного зажиточного бюргера сползало с него как змеиная кожа, уступая место хищному блеску глаз агента имперской разведки.
Франт в белом, вальяжно сидевший на простом деревянном стуле с таким видом, как будто находится на приеме у английской королевы, вежливо кивнул Кортесу и показал рукой на свободное место за столом.
Сантьяга. Так он представился в первый раз, когда они столкнулись.
Последний раз они виделись года четыре назад, но за это время он нисколько не изменился.
Кортес присел на стул, немного его развернув: так, чтобы солнце не светило в глаза, и он мог контролировать пространство вокруг. Руку он спрятал в карман, но, похоже, франта это не волновало.
- Как вы на меня вышли? – хмуро поинтересовался Кортес. Ладонь приятно холодила рукоятка ножа, который он всегда держал при себе.
Сантьяга обезоруживающе улыбнулся:
- Нашел адрес в телефонной книге.
- Этот ответ вряд ли меня устроит, - Кортес прищурился, - Я умею задавать вопросы так, чтобы получать правильные ответы.
Сантьяга вновь улыбнулся, в этот раз чуть насмешливо, и мягко проговорил:
- Не надо насилия. Если вас интересует как я вас нашел, то адрес Вильгельма Шварца на самом деле есть в телефонной книге, изучить которую можно в любом телефонном автомате. Как я узнал что вы это Вильгельм Шварц? Я не узнавал, я попросил найти мне Кортеса и мне его нашли.
- Так просто?
Сантьяга неопределенно пожал плечами:
- Не вижу никаких сложностей.
О чем можно говорить с человеком, который не видит никаких сложностей в поиске того, кто сбежал от всех разведок мира?
Вильгельм Шварц хотел сказать «Уходите, я вышел из игры», но Кортес считал иначе. Кортес чуял, что это именно тот шанс, которого он столько ждал. Он почувствовал азарт – тот, что гоняет кровь по жилам со скоростью несущегося навстречу поезда. Азарт, который всегда вел его вперед. Азарт, который был его жизнью. Кортес не собирался отказываться от этого пьянящего чувства даже ради слепленного им Вильгельма Шварца.
Сантьяга несколько раз предлагал ему интересные контракты, возникал из ниоткуда, исчезал в никуда. Он так и не смог вычислить кто же такой этот Сантьяга, несмотря на то, что в его распоряжении были все базы Империи, поэтому Кортес не дал Вильгельму Шварцу взять верх. И спросил:
- Зачем я вам?
- У меня есть к вам предложение.
- Предложение, от которого я не смогу отказаться? – жестко усмехнулся Кортес.
- Почему вам, челам, просто генетически необходимо от чего-то отказываться? – чуть сварливо фыркнул Сантьяга.
«Челы», - слово неприятно резануло, и вместе с тем воздух стал просто пропитан какой-то тайной.
- Челам?
Сантьяга не обратил на вопрос внимания и доверительно сообщил:
- Я хочу предложить вам самое удивительное приключение вашей жизни, Кортес. Вы на самом деле хотите отказаться?
Эта история все таки началась в тот день когда Кортес решил умереть…